Даже те, кто по закону вроде бы имеет право на льготную пенсию, порой вынуждены добывать этот статус «с боем»

 

Несмотря на «пенсионные изменения» (так стыдливо именуется нынче пенсионная реформа),  жители  России все еще могут рассчитывать на льготный  уход на пенсию, если они работали энное число лет на вредных производствах, и при других условиях. Еще в период СССР власть установила этот перечень «вредности жизни», который мало изменился. Казалось бы, все ясно: работник добровольно соглашается на заведомо сложные условия труда, чтобы обеспечить (если доживет, конечно) себе в будущем более ранний уход на пенсию. Однако на деле все не так просто. 

«Спасибо родному заводу ОМЗ»…

Николаю Шабаршову повезло больше всех, у него выход на досрочную пенсию обошелся без сучка и задоринки. Еще бы: вместо положенных десяти лет он отработал на вредном производстве 23 года! Весь срок – на одном предприятии.

– Моя биография, как у многих моих ровесников, – вспоминает 55-летний Николай. – Училище, армия, а в 1983 году пришел на Вологодский оптико-механический завод в инструментальный цех. Завод в то время был очень серьезным оборонным предприятием, выполнял заказы для военной промышленности. 

Шабаршов начинал учеником, а дошел до термиста высшего – шестого разряда! Золотые руки мужчины не раз спасали цеховой производственный план. Многотысячные температуры больших печей, огромные открытые ванны с электролитами и кислотами, вечные грохот и вибрация,  зашкаливающая химия в атмосфере – вот что такое термичка. Увы, на таком вредном производстве многие его коллеги посадили легкие, потеряли зубы, зрение, не раз случались травмы от перекала печей и взрыва электрических дуг. Почти все его сменщики уже на том свете. А у Николая – отменное здоровье благодаря генетике, подаренной деревенскими родителями. В 50 лет он без проблем и вопросов в ПФР оформил выход на досрочную пенсию, которая составляет сегодня 14 000 рублей. «Жизнью доволен», – считает наш герой.

«Всегда была медиком…»

Пятидесятишестилетней Елене Пресняковой повезло чуть меньше: еще в детстве мечтала о профессии медика и работе с детьми. Казалось бы, мечты ее вполне сбылись: после медучилища устроилась в детсад № 87 от СЖД на ясельную группу. Хотя в трудовой книжке значилось «воспитатель», но малыши часто болели, и персоналу приходилось по просьбе родителей выполнять разные медицинские манипуляции.

– Конечно, в штате сада была  медсестра, и уколов-прививок мы не делали, и физиопроцедуры не мы проводили, – рассказывает Преснякова. – Но кварцевали группы, хлорировали полы, закапывали носы детям…

Еще четыре года женщина отдала сироткам в Вологодском доме ребенка – брошенные малыши в  большинстве своем были инвалидами. И опять в трудовой книжке записали: «педагог-воспитатель», хотя работа с больными детьми  – как раз входит в специфику медстажа. Далее – до 48 лет Преснякова работала в городской поликлинике,  областном стационаре.

– Эти годы мне как медстаж зачли, – говорит Елена Владимировна. – А вот восемь лет яслей и дома ребенка сотрудники ПФР выкинули. Не могла им доказать, что всегда была медиком. Пришлось судиться. 

– Елена год собирала справки, выписки, – говорит профсоюзный юрист Вера Гуляева. – Мы прошли с ней два суда, и ПФР вынужден был согласиться с нашими доводами.  Медстаж у Елены – 30 лет, и пенсию ей назначили, как положено, с 48 лет. Сейчас все в порядке, но пришлось побороться. 

«Запись в трудовой есть, а стажа и пенсии – нет…»

Также в бюджете много лет отработал электрогазосварщиком вологжанин Алексей Огурцов. На пенсию он мог уйти в 55, но трудится до сих пор, так как до нужного срока выработки ему не хватает нескольких лет. Не хватает только на бумаге, потому что на самом деле эти годы он работал в гараже автопредприятия, принадлежащего в те годы Вологодскому областному УВД. Вся беда в том, что милицейский гараж в вихре бесконечных реформирований милиции-полиции документы отдел кадров то ли потерял, то ли вовремя не сдал в архив, и целых пять лет у мужчины вроде как пропали. 

– 14 февраля этого года мне даже удалось попасть на личный прием к главному полицейскому начальнику региона Виктору Пестереву, – жалуется Огурцов.  – Он пообещал помочь с юристами и даже прислал отписку – мол, документы потеряны, подавайте в суд. Но бегать по инстанциям мне некогда – я работаю, жить на что-то надо. В итоге у меня – ни жилья (в разводе  с женой), ни положенной пенсии, ни надежды.
А ведь уже два года Огурцов мог получать полноценную сумму.  Как все в СССР, трудовую книжку он держал в порядке – записи есть, а стажа как бы нет.

«Кто похитил мои 9 месяцев?..»

56-летний Борис Круглов живет на родине, в доме  предков – в деревне Ушаково Усть-Кубинского района.

– Родился 22 декабря 1962 года, – рассказывает Борис. – Мало того, что благодаря пенсионной реформе мои ровесники отодвинуты от законной пенсии на пять лет, так мне еще и стаж урезали!

Родители были возрастными: мама родила его в 47 лет, отцу было 54. Семья бедная, Борис сызмальства работал в колхозе. После школы стал трактористом. Потом уехал из дома – трудился прессовщиком- вулканизаторщиком на вредном производстве. Первая зарплата в 1983-м у ученика была 270 рублей! Вместо положенных по КЗоТу 12 лет отработал во вредных цехах 13,5. Ближе к пенсии Борис устроился гардеробщиком-охранником в один из ресторанов Вологды. Но когда пришло время оформлять льготную пенсию, Круглов с огорчением обнаружил, что эти девять месяцев не вошли в общий трудовой стаж. А ведь договор подписывал в отделе кадров ресторана, да и все работники друг друга знали в лицо и видели меня, как я стоял на дверях все эти месяцы. Я и не переживал. Но когда пришло время оформлять стаж, в ПФР затребовали договор. 

– Кинулся в ресторан, – рассказывает наш герой, – а договора и не оказалось! 

Ни районный суд не смог помочь Круглову, ни апелляционная жалоба в областной. На заседании в областном суде на улице Чехова таких, как он, было четыре человека, и всем отказали. Судья не посчитал доказательством свидетельские показания бывших сослуживцев Круглова. Против зачета этих девяти месяцев выступила и представитель ПФР.

– Я – льготник, имею право на досрочную пенсию, – уверен Круглов. – Мои коллеги получают по 22 000 рублей, а моя пенсия сегодня – 9400 рублей, да еще и этот срок мне убрали. Считаю, несправедливо.

Пресс-секретарь Вологодского областного суда Лариса Новолодская отмечает:

– Большинство исков по этой категории дел судами удовлетворяется. Дел по искам, возникающим из пенсионного законодательства в 2016 году (по первой инстанции, то есть это районные (городские) суды), рассмотрено 1370, в 2017 году – на 6% меньше – 1285. По апелляции по всем категориям дел изменения в решении судов первой инстанции очень маленький процент. Это и понятно – в решении должны быть серьезные ошибки, чтобы в него решили вмешаться. К тому же дополнительных доказательств (подтверждающих документов) на второй инстанции практически не внести, только если были веские причины не представить их раньше. То есть за дело надо биться на первой инстанции. Можно, конечно, подать на кассацию в президиум облсуда или в Верховный суд. Но там отбор еще сложнее. Правда, когда дела проходят рассмотрение в президиуме, или в ВС, то бывают отмены решений.

Василий Жидков, управляющий Вологодским отделением ПФР:

– За 11 месяцев 2018 года рассмотрено судами 773 иска граждан по вопросам назначения пенсии – об обжаловании отказа в назначении пенсии по различным основаниям. В 2017-м – 1020 исков: по 612 из этих дел были вынесены решения об удовлетворении исковых требований в полном объеме, то есть полностью в пользу граждан; в 291 случае требования истцов были удовлетворены судом частично (и в пользу граждан, и в пользу органов ПФР); в удовлетворении 89 исков было отказано судом полностью. 

В 2017 году об отказе в назначении досрочной пенсии педагогическим и медицинским работникам было рассмотрено 324 дела, по которым: в 231 случае – удовлетворены, 86 исков удовлетворены частично,  6 исков отклонены. За 11 месяцев 2018 года по указанной категории дел рассмотрено 235 исков, из них 170 удовлетворены полностью, 60 исков удовлетворены частично, в удовлетворении 4 исков отказано. 

В 2017 году было рассмотрено 526 дел об отказе органов ПФР в назначении льготных пенсий по спискам вредных профессий. По ним 287 исков удовлетворены, 184 иска – частично, в удовлетворении 46 исков отказано. 

Чаще всего причиной отказа в назначении досрочной пенсии является недостаточность страхового стажа. Нередко территориальный орган Пенсионного фонда РФ, рассматривая заявление о назначении досрочной пенсии, исключает из страхового стажа периоды работы, которые не подтверждены документально.

На досрочную пенсию в том числе имеют право:

• работники авиационной сферы;
• персонал речных и морских судов;
• водители общественных видов транспорта;
• представители горных профессий;
• геологи и поисковики;
• работники железных дорог;
• деятели театра;
• медицинские работники;
• преподаватели;
• сотрудники системы ФСИН;
• представители профессий, которые предполагают работу под землей (работники метро, шахтеры);
• спасатели, сотрудники МЧС; 
• труженики Крайнего Севера и приравненных к нему местностей;
• лилипуты и карлики;
• граждане, получившие травму в результате участия в боевых действиях;
• инвалиды по зрению;
• многодетные родители, на воспитании которых было пятеро детей и более;
• родители, до 8 лет воспитавшие ребенка-инвалида и т. д. 

Ирина Полетаева. Фото автора