Почему у нас маленькая пенсия

До пенсии, как говорится, нужно ещё дожить (дай бог каждому), но я решил полюбопытствовать, что меня ждёт в моём светлом пенсионном будущем, если оно, конечно, состоится.

Удовлетворить такое любопытство нынче не сложно — достаточно запросить через госуслуги «Сведения о состоянии индивидуального лицевого счёта застрахованного лица«. В переводе на нормальный язык — это, собственно, единственная бумажка, которая может дать представление о вашей пенсии на текущий момент, даже если она ещё (по возрасту) не положена.

Итак, углубившись в изучение своей пенсионной бумажки, полученной по запросу из Пенсионного фонда (ПФР), я малость поскучнел. На ту сумму, которую государство мне пока гарантирует, особо не пожируешь — это в разы меньше моей нынешней зарплаты при общем непрерывном трудовом стаже в три десятка лет.

Любопытно, что ПФР где-то накопал сведения об абсолютно всех моих местах работы, включая далёкие советские времена, когда я ещё школьником исхитрился поработать слесарем на стройке. Правда, здесь меня ожидала грусть-печаль. По всему моему трудовому советскому прошлому — от слесаря по ремонту электродвигателей с зарплатой в 70 рублей до руководителя отдела и члена редколлегии одной из главных центральных газет с министерским окладом в 500 рублей — мне в качестве пенсии полагались круглые нули. То есть, получается, при СССР я фактически не работал и ни шиша на свою старость не заработал.

Справедливости ради нужно сказать, что ПФР этого не утверждает, коль указал все мои конкретные рабочие места. Природу начисленных пенсионных нулей он объясняет, согласно бумажке, «отсутствием сведений о заработке» при СССР. Мне пришлось напрячь память, чтобы вспомнить, как вообще формировались советские пенсии, и в душу закрались первые подозрения, что наш нынешний любимый Пенсионный фонд чего-то недоговаривает или лукавит.

Если кто не в курсе, советское пенсионное обеспечение формировалось почти по такому же принципу, что и сейчас — за счёт отчислений предприятий и организаций, или, говоря по-современному, работодателей. Разница лишь в том, что в СССР не было профильных фондов, как и не было, разумеется, серых зарплат, работодателей-капиталистов и даже духа каких-либо кривых схем, позволяющих объехать жёсткую систему учёта и контроля, чем, собственно, и был силён социалистический строй. Пенсии рядовым советским пенсионерам (при необходимых условиях) начислялись по единой шкале, представлявшей собой процентное соотношение самой пенсии к конкретной заработной плате с определённым минимумом и «потолком».

Я это к тому, что в государстве жёсткого учёта и контроля сведения о заработках граждан не могли куда-то запропасть, как это, видимо, полагает ПФР, обнулив моё советское прошлое. Да и осведомлённость Пенсионного фонда о моей трудовой биографии в период СССР (сам я в ПФР никогда не обращался и никаких документов не предоставлял) как бы намекает: где-то же вы это взяли. Где? Не там ли, где были сосредоточены сведения и о моём заработке, которые хочешь не хочешь, но государственные организации и предприятия (других не было) исправно передавали по своим бухгалтерским каналам?

Впрочем, ларчик открывается просто. Лет 10 назад (или чуть больше) ПФР озадачил плательщиков пенсионных взносов поковыряться в трудовых книжках своих работников с соответствующей передачей в ПФР всего, что в этих книжках нашлось. Таким образом, пенсионные чиновники получили представление о трудовом стаже каждого из нас, чтобы рассчитать какую-никакую копеечку на старость, включая копеечку за советское прошлое. Будущих пенсионеров за это прошлое, понятное дело, причесали одной гребёнкой по части начислений. А как иначе? Сведений о заработной плате того периода нет, стало быть, получай кукиш, но чуть-чуть с маслом, чтобы не обижаться. Мало кто, наверное, знает, что выбить деньги за бесцельно проработанные годы в СССР всё же можно, побегав по архивам и набрав справок о своём заработке. Результат этой действительно адовой работы с обиванием порогов, поездками в другие города и даже в бывшие теперь советские республики иногда поражает воображение. Особо настырным при соответствующей юридической поддержке удавалось увеличить рассчитанную ПФР пенсию вдвое! Но это единицы, потому что люди в основном у нас доверчивые: сколько государство в лице ПФР начислило — и на том спасибо. Изучающие своё пенсионное досье редко задаются вопросом: чем таким грандиозным занимается ПФР при его раздутых штатах и аппетитах по части самообеспечения, что граждане сами вынуждены искать сведения о заработках и чего-то в пенсионных офисах доказывать?

Небольшое прозрение проклюнулось, когда после изучения своего советского периода трудовой жизни я переключился на девяностые годы — эпоху вселенской неразберихи и первоначального накопления ушлыми гражданами своих капиталов. С момента развала СССР и до 1997 года я вновь оказался в нулях по той же причине — работодатель не представил сведений о заработке. Теоретически, поскольку большинство организаций этого периода являли собой шарашкины конторы, такое можно предположить. Я не знаю, что было на уме моих работодателей в вольнице серых зарплат и налоговых схем. Но вот оно, о чудо! Один из моих работодателей перечислил ПФР в 1997 году сумасшедшие по нынешним временам деньги — почти семь миллионов рублей! ПФР, правда, меня огорошил: эти деньги не в счёт. Всё, что было до 1998 года он по необъяснимым причинам учитывать не собирается.

Впрочем, что здесь необъяснимого? Семь миллионов рублей взноса на мою пенсию были внесены до деноминации тогдашнего одеревеневшего рубля. По нынешнему «курсу» — это всего семь тысяч, хотя в пенсионной бумажке продолжают значиться семь миллионов. Как считать эти деньги? По их покупательской способности на тот период? А если вдруг возникнет вопрос возврата советских «пенсионных накоплений» по покупательской способности советского рубля? Конечно, проще сказать: «Ничего не знаем», не объясняя, почему. Сказал же мне это Сбербанк, когда я решил закрыть счёт, заведённый ещё в советской Сберкассе! Там 20 лет пролежали деньги, эквивалентные стоимости «Жигулей» на момент открытия счёта. Сбербанк же мне выдал три (!) с копейками современных рубля.
Благо, есть чем удовлетвориться в российском пенсионном вопросе. В мире полно стран, где пенсии, как таковые, вообще не существуют на государственном уровне. Радуйтесь! Но и завидуйте, конечно. Моя младшая дочь не так давно провела две недели в Берлине, у скромной немецкой учительницы-пенсионерки, чтобы подтянуть язык. Они так сдружились, что вопрос моей дочери, какая пенсия у скромной немецкой учительницы, прозвучал как-то сам по себе и как-то между прочим. Ну, так вот, на руки, после вычета всех полагающихся налогов скромная немецкая учительница в переводе на наши деньги получает около 130 тысяч рублей. Пенсии! Вы можете вообразить себе, чтобы наш рядовой пенсионер получал бы хотя бы четверть подобной суммы? То-то и оно!