– Этот подлец у третьей, – ответила я женщине, ради которой мой муж бросил семью

Голос звонившей женщины, пронзительный и истеричный, стал частью моего вечернего отдыха. 

— Объясните мне, нормальный мужчина станет просто так проводить здесь каждый вечер? — визжала она в трубку. — Признайтесь же наконец! 

Я спокойно слушала. 

— Ладно, скажу вам правду: у нас с вашим супругом двое совместных ребятишек, — произнесла я бесстрастно. — Вы об этом не знали? 

Потом добавила, стараясь смягчить сказанное: 

— Успокойтесь, Мариночка. Между мной и Артемом ничего не происходит. 

— Врете вы все! — взвизгнула на том конце, и связь прервалась. 

«Ну и прекрасно, — злорадно подумала я. — Очередной спектакль окончен. Невелика потеря». 

Но плевать я хотела на ее веру. Эти регулярные сцены ревности от нынешней жены моего бывшего мужа начали серьезно действовать на нервы. 

Их брак длился уже пятый год, а визиты Артема участились лишь недавно. Раньше он появлялся раз в месяц, от силы два, отбывал повинность и исчезал. А тогда, пять лет назад, прозвучал стандартный набор оправданий: встретил другую, не смог устоять, это судьба. 

Мне было всего двадцать шесть, я держала на руках крошечную Лизу. Его уход стал настоящей катастрофой. Хорошо, что мама примчалась сразу и буквально заставила меня жить дальше. 

Помню свой тихий, беспомощный вопрос: 

— За что? 

Он смотрел на меня удивленными, абсолютно пустыми глазами: 

— О чем ты? 

— Почему ты нас бросаешь? 

— Я же сказал — полюбил, — ответил он невозмутимо. 

Я не понимала. Не понимала, как можно оставить жену с новорожденной дочерью. Зачем было делать эту девочку, если он уже был увлечен кем-то другим? 

Сейчас, спустя годы, он вдруг стал образцовым отцом, зачастив в гости к подросшим детям. Да, только к детям. Между нами осталась лишь вежливая прохлада. 

Он, конечно, намекал, что не прочь все вернуть. Но я не из тех, кто дважды наступает на одни грабли. Предатель остается предателем. 

И все же я разрешала ему приходить. Вот и сейчас он азартно собирал с детьми новый конструктор. 

— Ты чего это так расщедрился? — как-то спросила я его. — Твоя благоверная не против? 

— Отстань, — буркнул он. — Я имею право видеться с сыном и дочкой. 

— Имеешь, — согласилась я. — Раньше это право тебя не сильно волновало. 

Потом звонки Марины прекратились — я ее заблокировала. А следом затих и Артем. Его визиты вновь стали редкими и короткими. 

— И к чему была вся эта показуха? — спросила я его. — Ребятишки привыкли к тебе, ждали. 

— Она пилила меня без остановки, — чистосердечно признался он. — Вот я и сбегал сюда. 

— А теперь что, пилить перестала? 

— Где там! Но я с ней развелся. У меня теперь другая, — выпалил он с глупой ухмылкой. — И скоро снова стану папой! 

Я смотрела на него и не чувствовала ровно ничего, кроме легкой брезгливости. 

А через неделю на пороге стояла сама Марина. Растрепанная, с заплаканным лицом. 

— Где он? — бросила она с порога. — Где этот подлец? 

— У третьей, — спокойно ответила я. — Кажется, ее зовут Ирой. 

Она остолбенела. Оказалось, она ждала второго ребенка и ничего не знала о новой пассии мужа. Ее истерика сменилась отчаянием. 

— Что мне теперь делать? — всхлипывала она, глядя на меня мокрыми глазами. 

В этом вопросе я узнала себя пятилетней давности. Но мои запасы сочувствия к этим людям давно иссякли. 

— Решайте свои проблемы без меня, — сказала я и мягко закрыла дверь. 

Мы с детьми сели ужинать. Я налила всем ароматный чай, разломила свежую выпечку. 

— Мама, а папа к тете Ире уехал? — вдруг спросил семилетний Сережа. 

Хороший у сына слух. 

— Уехал, — кивнула я. 

— И надолго? 

— Очень надолго. 

Я поймала себя на мысли, что нам от этого только лучше.