Муж объявил, что я – плохая жена, и ушел к другой, но очень скоро бумеранг вернулся

Он сказал это за завтраком, размазывая варенье по горбушке хлеба. 

— Ты – плохая жена. 

Слова упали между нами, как битое стекло. Я продолжала резать сыр на бутерброды детям, будто не расслышала. 

Раньше он критиковал аккуратно: «Суп пресный», «Забыла погладить рубашку». Потом стал сравнивать: «У Вики муж получил премию — она устроила ему сюрприз в ресторане», «Лена каждый день встречает Сашу в костюме и на каблуках». Я молчала, стирая детские футболки, пока он храпел в спальне.  

«Хорошую жену» он нашел быстро — Катю из фитнес-клуба. «Она готовит по рецептам из блога», «Она не ноет, когда я задерживаюсь». Уезжая в пятницу вечером с чемоданом, бросил: 

— Научись у нее, как надо любить. 

Дверь захлопнулась, а я стояла с мокрым полотенцем в руках, слушая, как дочь всхлипывает за стенкой: «Папа вернется?»  

Через месяц он позвонил впервые. Голос хриплый, усталый: 

— Она требует, чтобы я мыл посуду сразу после еды. 

Я представила Катю — подтянутую, с маникюром цвета стали — и его, склонившегося над раковиной в десять вечера. Радость была мелкой и горькой, как кофейная гуща.  

Он возвращался по кусочкам: забытая книга на тумбочке, смс «Как Даша?» в два часа ночи, случайная встреча у школы. Однажды застала его в парке — сидел на нашей скамейке, смотря на качели, где когда-то качал дочь.  

— Она выкинула мою коллекцию винила. Говорит, хлам занимает место, — сказал, не поднимая глаз. В его щеках появились впадины, как в моих после тех месяцев, когда я пыталась быть «идеальной».  

Вчера пришел с розами. Те же алые, что дарил на первом свидании. 

— Я ошибался. Ты… ты была…  

— Уже нет, — перебила я. Пальцы сами потянулись к кольцу на цепочке под свитером — сняла его месяц назад, когда Даша перестала спрашивать про «папину новую работу».  

Он пытался обнять меня, пахнул чужим парфюмом — древесным, резким. Я отстранилась. 

Первый месяц после его ухода я ревела в подушку. Потом записалась на курсы флористики — еще со школы обожала составлять букеты.

ткрыла интернет-магазин, продаю композиции.  

Катя, как выяснилось, ненавидит цветы — «пыльца и лепестки повсюду».  

Сегодня у меня свидание. С Андреем из кофейни, который всегда кладет две салфетки под мой капучино — заметил, что я люблю вытирать пальцы. Он вдовец, растит сына. Мы говорим о Прусте и плохих сериалах, смеемся громко, не оглядываясь.  

Бывший звонит снова. Говорит, Катя ушла, забрав половину мебели. «Может, попробуем…»  

— Нет, — отвечаю мягко, глядя на Дашу, которая красит ногти фиолетовым — он ненавидел этот цвет.  

Вечером Андрей приносит пиццу и фильм про космос. Когда он моет посуду, а я проверяю уроки дочери, ловлю себя на мысли: «плохая жена» стала счастливой.