Муж-стример заявил, что «негативное поле» отпугивает подписчиков

Когда Влад встретил меня на пороге с горящими глазами, я сразу поняла — началось. Это бывало с ним каждые полгода: то фотография, то свечи ручной работы, то SMM. Каждый раз — кредит на оборудование и горькое разочарование через пару месяцев. Но то, что я услышала в тот вечер, превзошло все ожидания.

- Я стану стримером! — объявил он, словно сообщил о решении полететь на Марс. — Буду играть в игры, а мне за это будут платить! Никаких офисов, никаких начальников!

Я смотрела на этого тридцатипятилетнего мужчину, который третий месяц не работал, и не верила своим ушам.

- Ты с ума сошел? — вырвалось у меня. — На этом годами зарабатывать нужно, а не с бухты-барахты!

Его энтузиазм тут же сменился обидой.

- Ты никогда не верила в меня! Тебе проще, чтобы я был серым офисным работником! — кричал он.

Но я уже не слышала его слов. Я видела лишь одно: наш общий бюджет, который и так трещал по швам, вот-вот рухнет под тяжестью новой безумной идеи.

На следующее утро он с грохотом начал переставлять мебель, освобождая место для «студии». Пыль столбом, вещи валялись повсюду. А через день курьер принес огромную коробку — геймерское кресло. Черное, с красными вставками, купленное в кредит. Когда я вернулась с работы, Влад уже восседал на своем «троне», разговаривая с воображаемой аудиторией: «Всем привет! Это Vladislav The Great! Ставьте лайки, подписывайтесь!».

Я стояла на кухне и резала овощи для салата. Каждый удар ножа отдавался в висках. Он жил в своем вымышленном мире, а я — в реальном, где нужно платить за квартиру, за еду, за его новое кресло. Мое терпение лопнуло.
- Хорошо, — сказала я, когда он вышел на кухню. — Мечтай. Но с первого числа ты сам оплачиваешь все свои расходы. Найдешь спонсора — хорошо. Нет — ищешь работу.

Наступил месяц испытаний. Наша квартира разделилась на две территории: его угол с монитором и мою половину, где я жила в наушниках, стараясь не слышать его крики в микрофон. Он стримил с утра до ночи, но зрителей редко набиралось больше трех. Донаты были смехотворными — 30-50 рублей с издевательскими комментариями.

Я молча наблюдала, как его энтузиазм сменяется раздражением, а затем отчаянием. Он винил во всем меня: якобы мое «негативное поле» отпугивает подписчиков. Но я уже не реагировала. Я ждала первого числа.

Когда этот день настал, я просто села напротив планера и стала ждать. Он пытался оправдываться:

- Это же марафон, а не спринт! Ты не дала мне шанса!

Но когда он иссяк, я сказала то, что копилось все эти годы:

- Дело не в стримах, Влад. Ты не мечтатель — ты паразит. Ты хочешь, чтобы тебя содержали, пока ты ищешь себя. Но поиск себя — это не оправдание бездействию.

Я стерла маркером все его статьи расходов с нашего планера. Он перестал существовать в моем бюджете. А через неделю перестал существовать и в моей жизни.