Нежданно родила сына в 42 года, но ни о чем не жалеет

Она стояла в проеме дверей и не могла заставить  себя зайти в комнату. В глазах смешались зависть, страх, растерянность. Она, видимо, уже забыла – как это держать на руках  новорожденного. За платье ее цеплялась маленькая кудрявая куколка – дочка. Видно было, что ей нравится мой малыш, и она тоже хочет такого. Так и помню эту картину всю жизнь.

Я только что пришла в тот день из роддома, лежала на кровати с моим малышом и казалась себе безмерно счастливой. По комнате на велосипеде гоняла дочка-первоклассница. Муж готовил обед, мама сидела в соседней комнате, готовая в любой момент подставить плечо, помочь советом. В общем, полная идиллия.

- Зачем тебе еще ребенок? – так и хотела спросить я подругу. - Мужа у тебя нет, твоя мать старая и постоянно болеет, потому что родила тебя без мужа в сорок лет. Дочка у тебя уже есть, а еще один ребенок станет настоящей обузой, потому что таких нагрузок мать-инвалид не потянет. Ей самой уход и помощь нужны.

Но я промолчала, а подруга зато жалобно произнесла: «Я тоже так хочу».

«Залетела» она лишь через тринадцать лет после описываемых событий, и только один Бог я знаем, как она старалась для этого! 

Дочке было уже 16 лет, сложный возраст. Мать ее совсем одряхлела, почти никого не узнавала. Малыш родился недоношенным, и на полтора месяца 42-летняя мамаша стала пленницей больничного отделения патологии новорожденных и металась между стационаром, неуспевающий в школе прогульщицей дочкой, матерью-домашним-тираном. И сама  - хрупкого телосложения, покрылась какими-то лишаями от стрессов. Ни о каком грудном молоке и речи не шло, радости и счастья от вдруг выпавшего «на старости лет» материнства она явно не испытывала. Вдобавок страдала еще и оттого, что отец ребенка, на которого она втайне возлагала надежды, полностью прекратил общение. 

Я знала, что он, разумеется, был женат и даже занимал какой-то пост в производстве. Подруга делилась в начале беременности: «У него две дочери. И, если рожу сына, пообещал бросить семью и жениться на мне. Дети уже выучились в вузах, и он им не нужен».

Увы, несбыточные, сказанные в эйфории или  в запале слова оказались лживым пафосом. Что, впрочем, неудивительно. Он потом почти не помогал моей подруге, что тоже совершенно закономерно.

- Вырастим сами! – зло шептала она по ночам, закусив подушку и задыхаясь от обиды и слез. И покатились непростые годы!

На удивление, мальчик выровнялся и рос хорошим и послушным. Дочка как-то быстро «поумнела» и во всем помогала матери. А мать ее неожиданно окрепла и дожила до свадьбы такого позднего внука! 

Мою подругу не смущало, что на родительских собраниях в саду и в школе многие родители и педагоги принимали ее за бабушку. Что была она не так молода и красива, как другие мамы сверстников ее сына. Может, в глубине души что-то и покалывало, но грело душу ей то, что есть у нее сынок, ее радость, кровиночка и гордость. 

Вместе с ним прошла незаметно трудности взросления, и сын ни в чем ее не подвел и не опозорил.

Единственной болью и горечью был отец ребенка: они так никогда и не встретились, ее сын и его отец. Поначалу сын спрашивал, потому что видел: у многих были отцы, а у него папа - неизвестно кто и где. Подруга как могла, врала сыну. Не могла же она вот  так заявить: «Сынок, твой папа не хочет знакомиться с тобой, даже видеть не желает!»

Перед свадьбой сына моей подруге позвонили: «Он упал в магазине лицом на кафельные плитки и умер на месте. Молниеносный инфаркт».  Он - это отец парня. Они так никогда и не встретились.

А может, так и не хуже?..