– Тебе так нравится эта кукла? – спросила я мужа напрямую, а он уже не стал отрицать

Сегодня утром Леонид долго вертелся перед зеркалом. 

— Как тебе мой новый пиджак? Не кажется, что он меня полнит? — вдруг спросил он, ловя мой взгляд в отражении. 

— Тебе отлично. Ты всегда прекрасно выглядишь. Что это ты так внезапно о внешности забеспокоился? — удивилась я. 

— Просто так, — он отвел глаза и быстро собрался на работу. 

В его поведении в последние недели появилась какая-то новая, непонятная мне нота. Частые звонки в другой комнате, сдержанная улыбка при сообщениях в телефоне. Мое сердце поначалу отмахивалось от тревожных догадок. За десять лет совместной жизни Леонид никогда не давал повода для сомнений. Но теперь что-то изменилось. 

Однажды за ужином я спросила: 

— Скоро же ваш ежегодный банкет? Нужно будет найти няню для девочек. 

— В этом году, кажется, все будет скромно. И вообще, не уверен, что стоит тебе туда ехать, — пробурчал он. 

— Почему? Я уже предвкушаю выход в свет! 

— Просто будет скучно. Тебе же неинтересно слушать про наши проекты, — он пожал плечами. 

Тогда появилось предчувствие. Оно оказалось верным. 

В роскошном зале его внимание всецело принадлежало хрупкой блондинке в ослепительно красном платье. Ее звали Мила. Я видела, как он смотрит на нее, как замирает его взгляд, полный обожания. 

— Ты сегодня просто неотразима! — произнес он, подходя к ней. 

— Спасибо, Лёш! Ты такой милый, — она звонко рассмеялась. 

В ту ночь, возвращаясь домой на такси, я не выдержала: 

— Твоя новая помощница, та, в алом… Выглядит очень ярко. Хотя, наверное, ей не хватает профессионализма, судя по всему этому кокетству. 

— Хватит! — резко оборвал он. — Просто заткнись! 

— Что? Она тебе так уж нравится? Эта кукла? 

— Да! Нравится! Я ухожу к ней, понятно? — выпалил он.

На следующее утро он оставил кольцо и ушел. 

Сначала была пустота. Потом пришло горькое осознание: а ведь и я виновата. Я растворилась в детях, в быте, перестала быть женщиной. Я решила: все кончено. Надо жить дальше. Для себя и для дочерей. 

Я записалась к стилисту, купила новое платье и нашла работу. Жизнь медленно, но верно наполнялась новыми красками. Я снова чувствовала себя живой. 

Леонид забирал девочек каждые выходные. Его визиты были для меня пыткой, но я держалась, всегда встречая его с улыбкой. Однажды он задержался, помогая уложить спать наших расшалившихся дочек. 

— У вас тут так уютно, — тихо сказал он, выходя из их комнаты. — Знаешь, Мила… Она совсем другая. Ее мир — это бесконечные блоги и шопинг. Я чувствую себя там чужим. Иногда мне кажется, что если я исчезну, она и не заметит. 

В его голосе звучала такая тоска, что я невольно предложила: 

— Останься, выпей чаю. 

Он остался. А потом все произошло само собой. Страсть, которую мы похоронили, внезапно воскресла. 

Утром он смотрел на меня с надеждой: 

— Простишь меня? Это была самая большая ошибка в моей жизни. 

— Не знаю, — ответила я честно. — Я боюсь. 

Но я все еще любила его. Любила отца своих детей. Рискнула поверить снова. 

Прошло восемь лет. Мы вместе. Иногда я ловлю на себе его взгляд, полный нежности, и понимаю, что наш разрушенный мир мы построили заново. И он стал даже прочнее прежнего. Я не жалею о своем решении.