Бабушка пытается помирить меня с мамой, а там и говорить не о чем

Знаете, а мы с мамой не общаемся уже лет пятнадцать, наверное. Ну, то есть совсем. Не потому, что мы поругались в какой-то один день. Просто нас абсолютно ничего не связывает. Никаких общих тем, никакого морального стержня. Она когда-то выбрала свою новую, крутую жизнь… без меня. А я просто научилась жить без неё. И нас обеих такой расклад, честно говоря, устраивает.
Но есть у нас одна занозинка — бабушка, мамина мама. Она, бедолага, все эти пятнадцать лет не оставляет надежды нас «помирить». Для неё это святое: родная кровь должна быть вместе, при любых раскладах.
А как все началось? Мне было лет десять. Она уехала в другой город, а меня оставила с бабушкой. Я тогда жутко обиделась. До сих пор помню её отговорки: «Там за вами, дочка, некому будет следить».

Я это слышала и просто ржала, хоть и было до слёз. А кто за мной следил ЗДЕСЬ-ТО? Я сама в школу ходила, сама возвращалась. Сама разогревала себе эти вечные пельмени или макароны. Меня, кажется, только в первом классе полгода водили за ручку, а потом — всё, самостоятельная жизнь. «Ты же уже не маленькая», — говорила мама. Бабушка работала, так что я сама с собой справлялась. И справлялась, между прочим! А тут вдруг — «некому следить». Да она просто не хотела меня брать с собой. Новые перспективы, новая жизнь… Я была лишним грузом.
Осталась я с бабушкой. Та, конечно, пыталась меня утешить, придумывала небылицы, почему мама не может меня забрать: «Ты не понимаешь, у неё там работа неустроенная, жилья нет…». Но я-то всё понимала. Хотела бы — забрала. Точка.
Сначала она приезжала раз в месяц, строя нам с бабушкой глазки: «В следующий раз, обязательно в следующий раз мы вместе поедем!». Я верила, ждала. Потом ещё раз. А на третий раз во мне что-то щёлкнуло. Я просто перестала верить. Наши и без того прохладные отношения окончательно превратились в лёд.

Помню, бабушка собиралась к ней в гости: «Поехали со мной, ну хоть на денёк!». Я всегда отказывалась наотрез. Меня там никто не ждал. Потом мама вышла замуж. У её нового мужа уже был свой ребёнок, так что ни брата, ни сестры у меня не случилось. Да даже если бы и случились — я бы их вряд ли узнала.
После замужества её визиты и вовсе сократились до раза в год — на день рождения бабушки. Сначала мне было больно и неловко, я специально уходила в этот день к подружке. А потом… потом стало просто всё равно. Приехала и приехала. Сидит, пьёт чай, будто так и надо.
К моим восемнадцати всё окончательно устаканилось. Со стороны мы, наверное, выглядели как очень-очень дальние родственницы. Ну, знаете, те, про которых ты в курсе, что они есть, но это знание ничего не меняет в твоей жизни.

И всё бы ничего, но бабушка не унимается. Вечно капает на мозги.
Вот буквально на днях опять за своё: «Ну когда же вы уже прекратите? Вы ведёте себя как чужие люди!».
Я ей всегда одно и то же говорю: «Баб, так мы и есть чужие. Уже пятнадцать лет как чужие. У неё — своя жизнь, у меня — своя. И менять в этом что-то уже поздно».
Но она не слышит. Пытается нас сталкивать лбами при любой возможности. То на день рождения пригласит «случайно» в один день, то новости из её жизни передаёт с таким видом, будто это должно меня взволновать. Не знаю, на что она рассчитывает. Мы же обе взрослые, самостоятельные женщины. Мы не ссорились, чтобы мириться. Между нами — пропасть. И латать её пятнадцать лет спустя — бессмысленное занятие. Эти попытки «воссоединения» уже просто раздражают. Хочется, чтобы она наконец это поняла и оставила всё как есть. Всем же так спокойнее.