Дочь пришла и поставила ультиматум: мы прописываем ее мигранта или больше никогда ее не увидим

Знаете, мы с Ленкой всегда были не просто мать и дочь, а самые настоящие подружки. Она ко мне могла прилететь в три ночи с распахнутыми глазами и сказать: 
- Ма, ты не поверишь! — и мы могли до утра трещать на кухне за чаем с шарлоткой. 
Я знала всех ее пассий, начиная от Сашки из пятого «Б», который дёргал ее за косички, и заканчивая серьёзным Костей, с которым она чуть ли не под венец собралась. Я всегда старалась давать советы не с высоты своего возраста, а как подруга, которая прошла огонь, воду и медные трубы. Ну а что? С мужем-то мы уже 30 лет душа в душу живём, есть чем поделиться.
Когда с тем самым Костей она разошлась, я видела, как ей больно. Дни напролёт ревёт в подушку, музыку грустную слушает. Я её тогда буквально на руках носила: 

- Лен, да пошли мы в кино! А давай на шопинг! Мама кошелёк откроет!
В общем, старалась отвлечь как могла.
И вот как-то раз, за завтраком, осторожно так предлагаю: 
—Слушай, а помнишь тётю Иру, мою подругу? Так вот, у её сына, Антона, как раз отношения разорвались. Парень что надо — видный, в банке работает, спортом занимается, не пьёт. Познакомить?
А она мне так смущённо улыбается, аж глазки загорелись: 
—Мам, я уже, в общем-то... влюбилась. Мы в выходные тебе его приведём, познакомим!

Я, конечно, обрадовалась. Ну думаю, наконец-то боль позади, жизнь налаживается. Готовилась, стол накрыла, лучший сервиз достала. И вот является этот... избранник. Честно? Я обмерла. Ждала кого угодно, но не этого. Парень — сам по себе-то может и ничего, но вид неопрятный, манерам не обучен, говорит по-русски с таким диким акцентом, что половину слов не разобрать. Сидим за столом, а у меня в голове одна мысль: «Господи, и это муж для моей Леночки? Не может быть!».
Но я себя сдержала. Улыбаюсь, киваю, про погоду рассказываю. Решила: «Ладно, потерплю ужин. А потом уже как следует, по-матерински, ей всё выскажу».
Как только дверь за ним закрылась, я не выдержала: 
—Лена, ты в своём уме? Да на кого ты нагляделась? Он же зубов толком не чистит, одежда вся в пятнах, и главное — перспектив ноль!
А она как взвится: 

—Мама, ты вообще его не знаешь! Он добрый, ласковый, он меня любит! Ты только себя слушаешь!
Короче, разговор не задался. Чтобы открыть ей глаза, я через неделю того самого Антона на ужин пригласила. Парень и правда — вылитый жених из глянца: костюмчик, манеры, цветы мне подарил. Но Лена-то наша весь вечер просидела букой, к еде не притронулась, а потом и вовсе свалила с головной болью. Неловкость была жуткая.
После этого между нами будто железный занавес опустился. Все разговоры про отношения были под запретом. Увидит меня — и сразу наушники в уши. Сердце у меня разрывалось, но я сдалась. Решила: тише воды, ниже травы. Дочь дороже принципов. Ну, подумала, погуляет и разбежится, романы же эти быстротечные.
Как же я ошибалась! Через пару месяцев приходит ко мне сияющая: 
—Мам, поздравляю! Ты станешь бабушкой!
У меня мир перевернулся. Об аборте даже мысли не было — ребёнок-то ни в чём не виноват. Но вопросы посыпались один за другим. 
—Ну что ж, — говорю. — Пусть жених знакомит с родителями, будем решать, как жить дальше.

Лена потупила взгляд: 
—Он против... Да и родственники его в глухой деревне, связи там нет.
— Хорошо, — не сдаюсь я. — А на тебе он жениться-то собирается?
Она что-то промямлила и быстренько сменила тему. Всё стало ясно как божий день.
А через пару дней застаю её в комнате — рыдает навзрыд. Оказалось, она сама ему ультиматум поставила: либо свадьба, либо всё. А он ей и выложил: мол, извини, но у меня на родине жена и трое детей. Жену, говорит, не люблю, только деньги ей шлю. А ты, Леночка, — любовь всей моей жизни.
Я её обняла, утешаю как могу. 
—Доченька, ну очнись! Он тебе не пара. Ничего, родим, воспитаем! Мы с отцом поможем. А потом уж и нормального мужа найдёшь, который и тебя, и дитя ценить будет.
Смотрю, вроде бы успокоилась, притихла, мои слова обдумывает. Я уже вздохнула с облегчением. И тут она как выпалит: 
—Всё равно. Я буду его второй женой.
У меня в глазах потемнело. 
—Второй? А жить где будете? На что? — еле выдыхаю.

Она смотрит на меня с вызовом: 
—Ну, сначала тут поживём, с вами. Пока на квартиру не заработаем. На его зарплату и мои декретные.
А потом и вовсе фееричное: «Ма, а можно мы его временно к нам пропишем? Ему для работы надо».
У меня сердце в груди остановилось. Я отказала. Твёрдо и категорично. И тут моя родная кровь, мой ребёнок, ставит мне ультиматум: 
—Или мы с ним живём здесь, или я уезжаю с ним на родину. И ты меня больше никогда не увидишь.
Меня будто подкосили. Помню смутные воспоминания: муж хватается за телефон, вызывает «скорую», укол, и я проваливаюсь в пустоту.
Очнулась уже в постели. Лены дома не было. Муж рассказал, что она собрала вещи и ушла к нему в общежитие.
Теперь мы с супругом сидим на кухне и молча ковыряем вилками тарелки. Он говорит, что надо быть строже — пусть поживёт самостоятельно, одумается. А я разрываюсь между страхом за её будущее и полным неприятием её выбора. Как принять то, что может её уничтожить? И как отпустить, не оборвав последнюю ниточку?