Экспериментальный образец, или Как мой муж отучил золовку залезать в наш холодильник

Звонок в дверь, и еще не успела я переодеться, как Маша, сестра моего мужа Максима, уже вихрем пронеслась в прихожую. 

— Кать, ну скажи честно, есть что-нибудь вкусненькое? — весело бросила она через плечо, направляясь прямиком к кухне. — Я как навигатор: всегда беру курс на еду! 

Я застыла, глядя ей вслед. Визиты «на огонек» давно превратились в набеги на наши продовольственные запасы. Холодильник для Маши был открытой книгой, которую она листала без спроса. 

— Маш, может, чайку сначала? — предложила я приветливо. 

— Чаек – само собой разумеется! — отмахнулась она, уже выуживая из холодильника банку с моим фирменным вишневым вареньем и кусок хамона, который Максим припас на выходные. 

Моего мужа Маша бесила неимоверно. Он, человек сдержанный, только зубами скрипел. 

— Может, повесим на холодильник табличку «Только для жильцов»? — ворчал Макс как-то вечером, обнаружив пропажу его любимых маринованных оливок. — Или подключим сигнализацию? 

— Ну Макс, она же просто… общительная такая, — пыталась я оправдать его сестру. 

— Она просто считает наш холодильник своим филиалом, — отрезал он. Максим обожал готовить, но иногда его кулинарные эксперименты были… своеобразными. Особенно когда его что-то злило. 

Накануне вечером он колдовал на кухне с кастрюльками, а наутро на самой видной полке холодильника красовалась аккуратная квадратная форма, прикрытая фольгой. На ней — записка на малярном скотче: «Новый шедевр. Не трогать. Тестирую». 

— Макс, что это? — спросила я осторожно. 

— Творожная запеканка, — ответил он с загадочной улыбкой. — С особым ингредиентом. Очень… пикантная. Пусть стоит на виду. Для Маши. 

Я приподняла край фольги. Выглядело аппетитно. Но от нее исходил едва уловимый, странный, чуть рыбный запах. Я нахмурилась. 

— Макс, ты что туда… 

— Это секрет фирмы, — перебил он. — Идеально для гостей с особыми гастрономическими привычками. Просто не ешь сама. И предупреди ее. Честно предупреди. 

На следующий день Маша явилась снова, будто почувствовав запах свежего «эксперимента». 

— О, Максим дома? — прощебетала она, минуя меня. — Надеюсь, он что-нибудь этакое… Ого! А это что за красота? 

Она, конечно, уже стояла у открытого холодильника, ее взгляд прилип к заманчивой форме. 

— Запеканка Максима, — сказала я как можно серьезнее. — Экспериментальная. Он просил не трогать. Говорит, очень… специфическая. 

— Прямо то, что надо! — Маша сияла, игнорируя предупреждение. — Обожаю творожные запеканки! И выглядит божественно! 

— Маш, серьезно! — попыталась я встать у нее на пути. — Он что-то странное туда добавил! Пахнет… необычно. 

— Да брось, Максим – гений! — Она ловко сняла фольгу, отломила большой кусок и отправила в рот с довольным видом гурмана. 

Первая секунда – блаженство. Потом ее лицо изменилось. Глаза округлились, жевание замедлилось, потом остановилось. Она смотрела в пространство с выражением глубочайшего недоумения и растущего отвращения. 

— М-м-м… — промычала она, наконец сглотнув с видимым усилием. — Кать… это… это что?! 

— Я же говорила! — воскликнула я. — Что с ней? 

— Это… это… — Маша тыкала пальцем в оставшийся кусок, ее лицо позеленело. — Это же… РЫБА! В творожной запеканке?! Тунец?! Или… селедка?! О боже… — Она схватилась за рот и бросилась к раковине, глотая воздух. Полоскала рот, сплевывала, потом выпила воды. 

— Что он… как он… РЫБУ?! В СЛАДКУЮ ЗАПЕКАНКУ?! — просипела она сквозь слезы и позывы к рвоте. — Это же кошмар! Гастрономический ужас! 

— Он сказал, "особый ингредиент"! — напомнила я, стараясь не смеяться над ее гримасой. — Эксперимент! Я честно предупреждала! 

— Это не эксперимент! Это издевательство над вкусовыми рецепторами! — выдавила Маша, все еще давясь. 

Пока она отходила от шока, попивая крепкий чай без ничего (и с опаской косилась даже на сахарницу), в доме царила тишина. Вечером Максим, выслушав мой взволнованный отчет, лишь усмехнулся: 

— Анчоусная паста. Чайная ложка. Для пикантности. Я же говорил – не трогать. Нормальные люди не едят неизвестные эксперименты ложками. Особенно чужие. 

С тех пор многое изменилось. Маша теперь звонит заранее. И первый ее вопрос у порога:

— Можно войти? Я не голодна! Честно-честно! У вас там… творожные мины замедленного действия. 

Она стала гораздо сдержаннее. Как-то даже принесла магазинный торт "на всякий случай". А мы с мужем вспоминаем этот случай со смехом.