– Если не хочешь уходить, значит, будем жить здесь втроем, – заявил муж, приведя в дом любовницу

Дождь стучал по подоконнику, когда я зашивала пуговицу на его любимой рубашке. Всегда ненавидела это занятие — игла то и дело норовила вонзиться в палец. Но Сергей любил, чтобы всё было идеально. «Ты же моя хранительница очага», — подмигивал он, уходя на работу. Сейчас, спустя шесть лет брака, его улыбка казалась мне восковой маской. 

Ключ щёлкнул в замке раньше обычного. Я обернулась, уже открыв рот для привычного «Как день прошёл?», но осеклась. На пороге стояли двое: Сергей и… девушка. Нет, девочка. В плаще цвета фуксии, с каплями дождя на ресницах. Она нервно переминалась, а он держал её за локоть, будто боялся, что сбежит. 

— Катя, это Алина, — произнёс он так, словно представлял нового котёнка. — Она поживёт с нами. Ну, если ты не против. 

Игрушечный домик моей жизни рассыпался в один миг. Рубашка упала на пол, игла вонзилась в подушечку пальца. 

— То есть как… поживёт? — переспросила я. 

Сергей вздохнул, как всегда делал, когда я «не понимала с первого раза». Провёл рукой по затылку. 

— Мы с Алиной… Ну, ты поняла. А бросать тебя я не хочу. Ты же отличная хозяйка, — он махнул рукой в сторону идеальной кухни. — Так что будем жить втроём. Договорились? 

Алина хихикнула. Видимо, решила, что это уместно. 

— Выйди, — сказала я тихо. 

— Ну вот, начинается! — Сергей закатил глаза. — Я же предлагаю цивилизованный вариант! 

— Не тебе. Ей. — Я встала, отбросив иголку. — Выйди. Сейчас. 

Алина заёрзала, но Сергей потянул её ближе. 

— Она останется. Привыкай. 

Тогда я подошла к полке с сервизом. Взяла первую попавшуюся чашку. И со всей дури швырнула ей под ноги. 

— Следующая — в твою надувную голову! — крикнула я, уже хватая блюдце. — Выйти или вызвать полицию? Выбирай! 

Они отпрянули, как щенки, на которых наступили. Алина что-то залепетала про «ненормальную», схватила сумку и выскочила в подъезд. Сергей хотел метнуться за ней, но я перехватила. 

— Ты… ты совсем охренела?! — он тряс кулаками, краснота залила шею. — Я тебе квартиру оплачиваю! Одеваю! Кормлю! 

И тут я рассмеялась. 

— Кормишь? — перебила я, подходя вплотную. — Ты даже яичницу сам не можешь пожарить! Где твои носки? Кто зашивал эти чёртовы рубашки, пока ты «задерживался на работе»?! 

Он попятился. 

— Всё, хватит! — зарычал, но это уже напоминало визг. — Ухожу! Один чёрт с тобой скучно! Никакой благодарности! 

Он схватил ключи, толкнул меня плечом. Дверь захлопнулась. И тут я услышала. Не гул холодильника, не скрип подъездной двери. Просто тишину. Звенящую. 

На полу блестели осколки сервиза. Я наступила на них босой ногой, ощутив странное наслаждение от лёгкой боли. Потом открыла окно — дождь уже закончился, пахло мокрой сиренью. Сняла с шеи цепочку с подвеской в виде сердца, которую он подарил на годовщину. Выбросила в темноту.