Купили с мужем дом за городом, а свекровь решила, что теперь это будет ее дача

Ровно три недели назад мы с мужем Андреем подписали последние бумаги. Наш дом. Не коттедж, не вилла, а милый, ухоженный домик с сиренью у крыльца. Городской шум сменился пением птиц. Каждый вечер мы пили чай на веранде, строили планы: тут – мастерскую Андрею, там – цветочную клумбу, а в старой теплице – огород мечты. 

Все было прекрасно, пока не приехала Ольга Максимовна, свекровь. 

Она прибыла в воскресенье, на такси. Вышла из машины, окинула взглядом наш дом и изрекла: 

— Ну что ж, место сносное. Воздух, конечно, лучше, чем в вашей городской коробке. Надо проверить, как вы тут без меня обосновались. 

Андрей, вечный миротворец, засуетился: 

— Мам, мы же не ждали... Заходи, конечно! 

Ольга Максимовна начала «обживать» пространство. На второй день она объявила: 

— Этот диванчик на веранде – мой уголок для вязания. Тут солнышко хорошее. А этот шкафчик на кухне – идеален для моих банок с соленьями. Вы же все равно готовить не будете, Света, так что я позабочусь. 

Я решила посмотреть, как далеко это зайдет. Вскоре пошли «рекомендации»: 

— Эти обои – ужас! Я привезу те, что у меня остались, цветочек нежный. И ковер в гостиную нужен, а то холодно. У меня как раз старый есть, немного потертый, но для деревни сойдет. 

Андрей шептал: «Свет, не обижайся». Однажды, приехав пораньше (мы пока жили в городе, приезжая на выходные), я застала картину: свекровь, облаченная в мой старый халат, энергично отдирала наши, только что поклеенные в спальне, обои. На полу валялся рулон с нежно-розовыми ромашками. 

— Что ты делаешь?! – вырвалось у меня. 

Она обернулась, даже не смутившись. 

— А, Света! Приехала? Как раз вовремя. Поможешь. Эти ваши мрачные полосочки – депрессию нагоняют. Вот мои ромашки – уютно будет! Я уже стенку подготовила. 

Тут терпение лопнуло. 

— Ольга Максимовна, – ответила ей. – Остановитесь. Сейчас же. Положите шпатель. 

Она замерла, удивленная тоном. 

— Это мой дом. Мой и Андрея. – Я подошла и аккуратно взяла шпатель из ее руки. – Мы его купили. Мы за него платим. Мы его ремонтируем. Мы решаем, какие тут будут обои, мебель и что стоять в шкафчиках. Вы – гостья. Дорогая, любимая гостья. Но – гостья. А не хозяйка. 

Она покраснела. 

—Я же мать твоего мужа! Я лучше знаю, как надо! 

— Знаете, как надо у себя. В своей квартире. Или на своей даче, – не повышая голоса, парировала я. – А здесь – наше. Наши правила. Наши решения. Ваше мнение мы выслушаем с уважением. Но последнее слово – за нами. 

Она смотрела на меня, недоумевая. 

— Так я и знала! Купили домик – и зазнались! Забыли, кто вас на ноги поставил! Андрей! –завопила она. 

Андрей стоял в дверях. Он видел отодранные обои. Видел мое лицо. 

— Мама, Света права. Это наш дом. Мы рады тебя видеть, но... решения принимаем мы. 

Ольга Максимовна собрала вещи молча. Уезжая, бросила: 

— Ну что ж, раз вы тут хозяева... Я знаю, где мне не рады. 

В машину села с таким видом, будто отправлялась в ссылку. 

Прошло два месяца. Ольга Максимовна звонила, ворчала, жаловалась подругам. Но больше не приезжала с «инспекциями». А вчера... позвонила сама. 

— Света, это Ольга Максимовна. – Пауза. – У меня тут... клубники свой урожай. Много. Не пропадать же добру? Можно я привезу? На один денек? Только клубнику. И... может, чаю попьем? На вашей веранде? Если можно... 

Голос звучал почти робко. 

— Конечно, Ольга Максимовна, – улыбнулась я в трубку. – Приезжайте. Место есть. Чайник вскипятим. 

Она привезла клубнику. Сидела на «своем» диванчике, пила чай и расспрашивала о наших планах на дом. Уже без указаний. Просто интересовалась. А потом сказала, глядя на сирень: 

— Красиво у вас тут. Уютно. 

Это был маленький шаг к уважению.