– Мам, хватит это терпеть, – сказал дочь, – ты всегда всем помогала, теперь моя очередь

Я смотрела на рулон испорченных обоев, которые так и не успела наклеить. Клей засох в ведре мертвым комом. А в голове — полная неразбериха. Этот ремонт должен был стать моим долгожданным подарком себе. 

— Дочка взрослая, замужем, можно наконец и о себе подумать, — ловила я себя на этой мысли, отскребая засохшую пену с плитки. 

Муж ушел, когда Кате было три. Потом были бессонные ночи, работа бухгалтером на износ, чтобы оплатить ипотеку, детский сад, потом институт. Вечная усталость, содранные коленки, которые нужно было заклеивать, и джинсы, на которые вечно нужно было пришивать заплатки. 

Я не роптала. Даже помогала другим: то соседку-студентку накормлю супом, то коллегу подменю, потому что «тебе же одной несложно». А мне и правда было несложно. Просто некогда было думать, сложно или нет. Мне никто никогда не помогал. 

А тут — ремонт. Я нашла мастера, по рекомендации, конечно же. Он должен был поменять сантехнику и положить плитку в ванной. Исчез он на второй день. 

— Алло, Ирина? Куда пропал твой золотой человек? — пыталась я быть вежливой. 

— Ой, Марин, прости! Он в очередной проект ударился, ты уж извини, — неслось из трубки. 

Ждать не стала. Решила брать дело в свои руки. И вот он, результат — смятый в комок узор с птицами, который я мечтала видеть на своей стене. 

И тут, как по заказу, позвонила Верка. Подруга юности, которую я не видела лет семь. 

— Мариша! Это ты? — взрывной голос оглушил меня. 

— Вера? Господи, откуда? 

— В городе проездом! Впустишь погреться? На чаек? 

Чай затянулся на три дня. 

— Муж выставил, покажу ему, я не пропаду! — объявила она, удобно устраиваясь на моем диване. — Ты же не против, да? Вспомним молодость! 

Вскоре она уже чувствовала себя хозяйкой. 

— Мариш, а где у тебя нормальный сыр? И кофе растворимый — это несерьезно. Я же в сторис выложу, как у тебя уютно! 

— У меня ремонт, Вер. Хотела обои клеить, да вот не судьба, — я показала на злополучный рулон. 

— Да брось ты! Обои подождут. Давай лучше старых друзей созовем! Тут такие голые стены — просто андеграунд-локация! Будет круто! 

— Да я даже ванную доделать не могу, все в щебенке, стыдно людей звать… 

— Да всем пофиг! — махнула рукой Вера, доедая последний йогурт. — Главное — посиделки! 

Готовить приходилось на двоих. Ее присутствие было шумным, бестолковым и высасывающим все соки. Я металась между желанием навести порядок в своей жизни и этим наваждением, которое съедало мое время, еду и силы. 

И тогда появилась Катя. Моя дочь. Вошла, окинула взглядом хаос из обоев, вещей Веры и моего потерянного лица. 

— Мам, хватит это терпеть, — сказала она. — Ты всегда всем помогала. Теперь очередь за мной. Собирайся. Поедешь ко мне на дачу. Неделю просто спи, читай и дыши. А я тут разберусь. 

— Как разберёшься? Тут же Вера, её вещи, её планы… Ремонт… 

— Я с Верой поговорю, — улыбнулась Катя. — А с ремонтом… помогу найти нового мастера. Поезжай. Доверься мне. 

Я плакала, собирая чемодан. Слышала за стеной Катин голос, спокойный и не терпящий возражений: 

— Вера, мама уезжает. Ремонт. Так что тебе нужно найти другое место для ночевки. Да, сегодня. 

Я вышла из комнаты. Вера уже суетилась, укладывая свои вещи в сумку. Катя стояла рядом с видом полководца, взявшего крепость. 

И пока я ехала в тишину загородной дачи, в моей голове наконец прояснилось. Главное — это не новые обои. Это умение вовремя сказать «стоп» тем, кто считает твою жизнь продолжением своей. И понять, что помощь — это не всегда про тебя. Иногда она приходит оттуда, откуда не ждал, крепкой дочкиной рукой, готовой огородить тебя от всего мира.