Мать сказала про моего жениха, что он мне не ровня, и посоветовала рассмотреть другой вариант

Мама предложила встретиться в нашем любимом тихом кафе на углу. Я шла туда с легким предчувствием бури. Последние недели она то и дело косилась на мой левый безымянный палец, где уже месяц красовалось скромное колечко с крошечным бриллиантом — подарок Кости на помолвку. 

Она уже сидела за столиком у окна, элегантная и безупречная, как всегда. 

— Ну что, Катенька, рассказывай, —  начала она. — Как твой... Костя? Чем занимается последнее время? Все так же чинит компьютеры у всех подряд? 

— У него свой стабильный бизнес, мама, — ответила я спокойно. — Не просто чинит, а настраивает целые сети, ведет крупные заказы. У него отличная репутация. 

— Бизнес, — произнесла она презрительно. — Гаражный бизнес. Скажи, Катя, он уже смог позволить себе квартиру? Или вы все еще будете жить в той его... комнате в коммуналке? 

— Мы ищем варианты, мама. Начинать с малого — не стыдно. Главное — вместе. 

Она отставила стакан. Ее маникюр был безупречен. Как и ее планы на мою жизнь, которые я, видимо, в очередной раз разрушала. 

— Катенька, дорогая, — голос ее смягчился, но в глазах не было и тени тепла. — Я твоя мать. И я обязана сказать тебе правду, как бы горька она ни была. Костя... он тебе не ровня. 

Я знала, что она не одобряет, но такой прямоты... такой жесткости не ожидала. 

— Не ровня? — прошептала я. — Что это значит? 

— Значит, что ты — умница, красавица, у тебя блестящее образование, ты говоришь на трех языках, у тебя перспективы! — ее голос зазвенел. — А он... Он парень из простой семьи, без связей, без капитала. 

— Мама, мы любим друг друга! — вырвалось у меня. — Разве этого мало? Разве деньги и статус — единственное, что важно? 

— Любовь? — она усмехнулась. — Любовь — это прекрасно в восемнадцать, Катя. Но жизнь — это не роман. Это реальность. Ты заслуживаешь большего. Намного большего. Посмотри вокруг! Сергей Львович, сын папиного партнера, давно к тебе не равнодушен. Блестящий юрист, квартира в центре, дом за городом... Вот это — ровня. Стабильность. Будущее. А не этот... самоучка. 

Она назвала его "самоучкой". Человека, который своими руками собрал свою первую мастерскую. Который, узнав, что у моей бабушки болят ноги, привез и установил ей поручни на лестнице в подъезде, не сказав ни слова. Для нее он навсегда останется "не ровней". 

— Мама, — я прикусила губу. — Ты говоришь о деньгах, о квартирах, о связях. А я говорю о человеке. О том, кто он есть. Костя — честный, трудолюбивый, добрый. Он слушает меня. Он верит в меня больше, чем я сама в себя порой. 

— Доброта не оплатит ипотеку, дочь, — ее лицо было каменным. — Не накормит детей. Не обеспечит достойную старость. Ты идеализируешь. Он тебя тянет вниз. 

Она достала из элегантного клатча конверт. Положила его передо мной. 

— Вот. Билеты в Париж. На две недели. Посмотри мир. Подумай. И... присмотрись к Сергею Львовичу. Он будет там в командировке как раз. Я дала ему твой номер. Он культурный человек, знает толк в искусстве, в вине... Совсем другой уровень общения, Катя. Пойми меня. Я желаю тебе только добра. 

Я смотрела на конверт, словно он был отравлен. 

— Мама, — мой голос стал тверже. — Я благодарна за... беспокойство. Но мое решение принято. Я выхожу замуж за Костю. Не потому, что я слепа или глупа. А потому что я вижу его. Вижу его упорство. Вижу его уважение ко мне, к моим мыслям, к моим мечтам. Он не тянет меня вниз, мама. Он идет рядом. И мы строим наше будущее вместе. 

Она побледнела. Ее губы сжались. 

— Значит, ты выбираешь его? Вопреки всему? Вопреки моему мнению? 

— Я выбираю любовь, мама, — сказала я тихо, но очень четко. — Я выбираю человека, с которым мне по пути. Да, путь может быть не усыпан розами сразу. Но мы проложим его сами. И я не прошу тебя его финансировать или одобрять каждый шаг. 

Я встала. Конверт с билетами остался лежать на столе. 

Это был мой выбор. Мой неровный, неидеальный, но бесконечно мой путь. И я знала — Костя встретит меня у порога не с вопросами о наследстве или связях, а с теплыми руками и вопросом: "Как ты? Все хорошо?". 

И этого достаточно. Больше чем достаточно.