- Мне не интересно твое горе, потому что внук у меня один, - сказала бывшая свекровь, когда мой сын серьезно заболел

Мы с мужем Тарасом и сыном Женей жили в моей однушке, которая досталась мне в наследство от дедушки. Мне казалось, что семья у нас вполне счастливая.

Новость о том, что я беременна вторым, я получила, когда Жене было 1,5 года. Я собиралась сообщить об этом мужу, своей маме, Антонине Петровне, своей свекрови. Мне казалось, что порадуются за нас. Но реальность оказалась жестокой.

Вечером Тарас пришел с работы без настроения. Когда он переоделся и сел ужинать, я сообщила ему о беременности.

Сначала муж молчал, выжидал. Мне казалось, что он вот-вот улыбнется. Но выдал он совершенно другую реакцию.

- Ты с ума сошла? Мы сводим концы с концами, когда у нас один ребенок. Какой второй? Я не хочу второго. Я и первого не особо хотел. Это тебе нужно было, поэтому ты и родила.

Я молчала, потому что такую реакцию я вообразить не могла. А потом муж выдал такое, что у меня земля ушла из-под ног.

- Я от тебя ухожу. У меня уже год есть другая женщина, которая похожа на женщину. А ты превратилась в какую-то клушу, на которую противно смотреть.

После этого Тарас пошел собирать вещи. Я не могла сдержать слез. Сын бегал от меня к папе, но Тарасу он был не интересен.

Когда муж ушел, я была в отчаянии. Я решила позвонить Антонине Петровне, поговорить с ней. Мне казалось, что свекровь поддержит меня, попросит Тараса одуматься. Но только она встала на сторону своего сына.

- А что ты хотела? Зачем моему сыну ты? У тебя ничего нет, ты сама – не эталон красоты. Ты только деньги требуешь от Тараса. Сама своим ребенком занимайся. Нечего дергать моего мальчика.

У меня стали опускаться руки. Последней моей надеждой была мама. Но и она сказала, что я напрасно решила рожать второго ребенка.

- Ты не справишься с ним, у тебя не будет денег даже на пропитание, на что-то элементарное, - говорила мама.

Я решила рожать ребенка, никого не слушать. У меня получилось устроиться на работу в магазин около дома. Пока я стояла за прилавком. С Женей сидел Миша, друг Тараса. Он был на моей стороне, поддерживал меня.

Однажды Мишу у меня дома застала Антонина Петровна. Она тут же стала обвинять меня в том, что я быстро забыла ее Тараса, переключилась на другого мужика. Но меня эти обвинения не трогали.

Когда у меня родилась Ксюша, я ушла в декрет. Чтобы были какие-то дополнительные деньги, я освоила удаленную работу, начала подрабатывать в Интернете.

Мне продолжил помогать Миша, за что я ему очень благодарна. Все шло хорошо до определенного момента.

Когда Жене пришло время идти в школу, у него обнаружили серьезное заболевание почек. Требовались операция и очень дорогое лечение. У меня не было таких средств.

Я обратилась к бывшей свекрови. Все-таки Женя – ее внук, за которого у нее должна болеть душа. Но я ошибалась.

- Мне не интересно твое горе, потому что внук у меня один, - сказала Антонина Петровна. – Он – сын моей невестки и моего сына. А твой Женя – это твои проблемы.

Мне на помощь пришел Миша. Он дал свои сбережения на лечение Жени. А еще я обратилась в благотворительный фонд, который помог собрать нужную сумму.

Жене мы смогли помочь. Его заболевание отступило, сын стал хорошо себя чувствовать. И моя жизнь стала налаживаться.

С Мишей, который все время был рядом, у меня начались романтические отношения. А через год мы поженились. Я поняла, что с этим человеком мне будет спокойно и хорошо всегда.

Несколько лет мы прожили спокойно. Потом появился Тарас. Он уже не общался с Мишей, потому что считал его предателем.

Бывший изъявил желание увидеться с детьми. Я сначала была против, потому что он не вспоминал о них столько лет, алименты платить не считал нужным. Но потом я позволила ему пообщаться с сыном и дочкой.

Хватило Тараса на неделю. Ему быстро наскучили заботы о детях, поэтому он решил больше не приходить. А мне и на руку это было. Дети особо не переживали, потому что биологического отца до этого не знали.

Больше я не видела Тараса. Его маму я встретила лишь один раз в магазине. Она стыдливо спрятала глаза, постаралась исчезнуть из моего поля зрения, чтобы я не подошла к ней и не заговорила. Я и не жаждала этого делать.