Мое детство ушло на то, чтобы помочь маме компенсировать ее детские травмы и комплексы

Я родилась чересчур сердобольным человеком. Считаю, что это – самое жестокое проклятие, которое могла преподнести мне природа.

Нежный ребенок в доме эмпатичных родителей – это счастье. Я бы все отдала, чтобы мои мама и папа отличались долей заботы и любви по отношению ко мне.

С пяти лет я посещала кружки, которые мне вовсе не нравились. Я мечтала заниматься рисованием и конным спортом. Но мама посчитала, что я рождена для бальных танцев.

Помимо танцев, я ходила на тренировки в бассейн и на английский язык. Я окончила все дополнительные секции с отличием. По английскому даже занимала не раз призовые места в городских соревнованиях.

Многократно участвовала в региональных заплывах. Там, где плыли, в основном, взрослые мужчины, плыла я – впереди планеты всей.

Знаете, для чего все это было нужно? Первое – это чтобы мама почувствовала себя лучше. Ее мечта сбывается в ее ребенке. Возможно, это звучит гордо и интересно.

Только я становилась несчастнее с каждым посещением нелюбимых занятий. Меня раздражало каждое присутствие, улыбки довольных подруг. Они явно ходили на танцы и в бассейн с удовольствием. А я только ждала, когда, наконец, кончится мое мучение.

Второе – ради хвастовства. Маме было важно рассказать подружкам, что она воспитала такую талантливую дочурку. Таким образом она перекрывала психологические комплексы, доказывая всем, что ее реализация – в чудо-ребенке.

Для мамы было неважно, как там поживает мое психическое здоровье. Главное – добиться успеха любой ценой и заглянуть в завистливые глаза своих подружек.

Возможно, мама только так умеет любить. Но я никогда не слышала от нее слов поддержки. Сейчас, смотря с высоты 26-летнего возраста, я понимаю: теперь у меня серьезные проблемы.

Детская боль отразилась на моих отношениях с мужчинами. Я веду себя неадекватно с противоположным полом. Пытаюсь им услужить, понравится всеми силами, даже если я не планирую строить серьезные отношения.

Крайнее общение с молодым человеком закончилось тем, что я осталась с кредитом, который брала на смартфон своего кавалера, и кучей своих комплексов, которые благополучно вселял в меня Саша.

До психолога еще не дошла, хотя понимаю: мне необходимы консультации специалиста. Я потерялась в жизни и не могу найти себя, свое предназначение.

С мамой продолжаю общаться. Она до сих пор негодует: почему моя карьера не связана с танцами или английским. Ведь у меня есть благоприятные перспективы в этих направлениях, по мнению мамы.

Я же даже думать не могу о том, чем я занималась в детстве. У меня отвращение к этим занятиям.