Моему мужу ударил бес в ребро на старости лет, и он решил необычно отметить свой юбилей

Не, я до сих пор в себя прийти не могу. Такого унижения я еще от родного мужа не видела. Как теперь в глаза людям смотреть – ума не приложу. Вся жизнь, как киношка дрянная, перед глазами проносится.
Помню, как Ленка, моя подруга, когда я ей сообщила, что Сережа предложение сделал, так и спросила, бровью вскинув:
—Ну и что ты в нем, Оль, нашла-то? Ни тебе денег мешок, ни стати богатырской. Глазу зацепиться не за что, честное слово!
—Дура ты, Лен, — отмахивалась я тогда. — Разве в деньгах счастье? Пришли и ушли. А фигура… Ну, посмотри на своего-то, куда его былой рельеф делся? А главное – отношение! Чтоб человек тебя слышал и на первом месте ставил. Это ж бесценно!
А мой Сережа как раз таким и был. С самого начала. Не то что эти «самцы», что за мной когда-то ухаживали. Тот же Витька, например. Ни цветка не додумался принести, ни спросить, как дела. Только и ждал, что я вокруг него плясать начну, с глупым видом в рот заглядывать.

Надоело это быстро.
А Сережа… Он другой. И поужинать приготовит, и спросит, как день прошел, и помощь предложит, если видит, что я устала. И главное – всегда со мной соглашается! Я всегда считала, что в этом – высшая мужская мудрость. Ну зачем спорить, если и так ясно, что женщина – она голова семьи? Я лучше знаю, как жить, что готовить, как детей воспитывать. На то я и хранительница очага.
И семья у него – загляденье. Свекровь, Нина Петровна, хоть и в возрасте, но до сих пор во мне души не чает. Бывало, Сережа взбрыкнет – я сразу к ней.
—Нина Петровна, — жалуюсь я, — Сережа опять капризничает! Не хочет по вечерам ужин готовить. А у меня мигрень, я с работы – и сразу пластом. А он свое: «Я устал!».

—Оленька, родная, не волнуйся, — успокаивала она меня. — Я с ним поговорю. Объясню, что ты стараешься.
Подруги, конечно, завидовали молча. Одна – вечно в разводе, другая – своего «альфу» от любовниц отбивает. А я сижу, как за каменной стеной. Удобно, предсказуемо. Сами виноваты – надо было не на красоту смотреть, а на характер.
Но, видно, кто-то сглазил моего тихоню. В этом году у нас сплошные юбилеи: тридцать лет брака и ему – пятьдесят лет. Я уж все заранее распланировала: скромненько, по-домашнему, с тортиком. Но он, как черт из табакерки, взбунтовался!
—Хочу в ресторан! — заявил он, и глаза у него стали какие-то стеклянные. — Хоть раз в жизни сделать так, как Я хочу! Я что, не заслужил?
Я плечами пожала.
—Ну, ресторан так ресторан. Только деньги считай. И гостей я сама приглашу, нужных людей.
—Нет! — уперся он. — Гостей буду я приглашать!
—Ага, чтоб ты там какую-то шантрапу натащил? Корми их потом за свои кровные! — отрезала я.

Он заскрипел зубами – новая привычка, неприятная – но сдался. В общем, праздник пошел по моему сценарию. Все чинно, благородно. Я уже думала: «А что, неплохо тут. Может, и свой юбилей так отпраздную».
И вот ведущий объявляет: «А теперь – специальный номер по заказу именинника!». Сережа весь раскраснелся, надулся, как индюк. И тут… вы не поверите… на сцену выходит эта… стриптизерша! В сеточках, в блестках, вся такая… виляющая.
У меня земля из-под ног ушла. Гости в ступоре, рты пооткрывали. А потом – хлопать начали, на меня искоса поглядывают. Одна подруга так и подкатила:
—Оль, а мы и не знали, что у вас такие горячие нравы! Молодчики!
А мой «тихоня» стоит, ухмыляется, а эта… эта тетка вокруг него виться начала. Публика хохочет. Мне кажется, у меня щеки загорелись, как два пожара. Позор на весь мир!
Домой мы добирались молча. А там я ему, конечно, устроила разбор полетов. А он мне в ответ, смотря в пол:
—Надоело мне быть подкаблучником. Пятьдесят лет – пора и о себе подумать. Буду теперь «альфа-самцом». А если не нравится – дверь на свободу открыта. Никто не держит.
Я сразу Нине Петровне звоню – жалуюсь. А она руками разводит: «Оленька, он и со мной поругался! Совсем от рук отбился».
С ума сойти! Ну ничего. Я найду хорошего психолога, который выгонит из моего Сережи этого дурацкого «альфа-самца» и вернет мне моего послушного мужа. Зря я, что ли, тридцать лет жизни на его воспитание потратила? Не бывать этому!