Мои родственники думают, что у меня муж – тиран, а он мой освободитель

Знаете, что самое сложное? Когда вся твоя родня хором твердит, что твой муж — тиран, деспот и чуть ли не монстр. У мамы с папой истерика: «Беги от него, пока не поздно! Рушишь свою жизнь!». Сестра вздыхает: «Мы же тебя предупреждали». А со стороны-то оно действительно так выглядит! Но они не знают главного: этот мой «тиран» — единственный, кто смог сделать то, что я сама не могла годами — отвадил их от моей шеи.
Я всегда была тихоней и тряпкой. Воспитывали меня с одной простой установкой: семья — это святое. Должна. Должна помогать деньгами, должна подставлять плечо, должна бросать все и мчаться по первому зову. А вот они — папа, мама, сестра, брат, бабушка — мне почему-то ничего не должны. Ни-че-го. Я — бессрочная бесплатная услуга «все включено».

Внутри-то я все понимала. Понимала, что мной просто пользуются. Но сказать «нет» для меня было равносильно тому, чтобы устроить ядерный взрыв. Проще было уступить, улыбнуться и побежать. Пока я не вышла замуж.
Помню, сидим мы как-то вечером, пьем чай, и тут раздается звонок. Сестра, вся такая душевная: 
- Слушай, у меня опять маленькие проблемы… Не одолжишь до зарплаты? Ты же знаешь, как тяжело с двумя детьми.
А прошлый-то долг еще висит. Отвечаю я, запинаясь: 
- Извини, но… все деньги у мужа, а он вряд ли даст.
На том конце провода воцарилась такая тишина, будто птицы петь перестали. А потом началось: 

- В СМЫСЛЕ? Ты ОТДАЛА деньги мужу? И теперь у него, как у малолетки, на булочку выпрашиваешь? Да ты в своем уме? Это же унизительно до слез!
Она мне потом полчаса читала лекцию о нормальных семьях и гендерном равенстве. Но самое главное — денег она больше не просила! И упреков в мой адрес не последовало. Впервые за долгое время я повесила трубку и почувствовала не вину, а странное облегчение.
Но самый показательный случай был с братом. Звонит в пятницу вечером, бодрым таким голосом: 
- Привет, мы с Иркой завтра в ресторанчик, свадьба у друзей. Ты подъезжай к деткам к пяти, ладно?
Не спросил, а сообщил. Я растерялась и просто прошептала: 
- Я не знаю… Надо у мужа спросить…

Мой «тиран» сидел рядом, все слышал, молча забрал у меня трубку и таким спокойным, железным тоном говорит: 
- Привет. Нет. У нас свои планы. Ищите няню за месяц, а не за пятнадцать минут. Удачи на свадьбе.
И положил трубку. У меня аж дыхание перехватило. 
- Ты что сделал! Теперь будет скандал!
А муж просто посмотрел на меня и улыбнулся: 
- Расслабься. Ничего не будет.
И знаете, ничего и не было. Ни звонка, ни упреков.
С тех пор прошло уже больше года. Я виртуозно прикрываюсь своим «деспотом». «Муж не пускает», «Муж не дает денег», «У нас свои планы». Сначала меня грызла совесть. Мне казалось, что я вру и веду себя как-то не по-семейному. Но однажды муж устроил мне настоящий мастер-класс.

- Слушай, а давай проверим твою теорию о взаимовыручке, — предложил он. — Семья же должна помогать? Ты им помогала. А теперь позвони брату, скажи, что тебе на выходные надо на дачу за город, машина сломалась, попроси отвезти.
Я набрала номер с дрожащими руками. 
- Брат, помоги…
Не успела я договорить, как он тут же выдал: 
- Ой, у нас машина на профилактике! А у Иры голова болит! И вообще, мы, кажется, уезжаем!
Отговорок было штук пять, на любой вкус.
- Ну, хорошо, — не унимался муж. — Теперь звони родителям. Скажи, что у нас соседи залили, потоп небольшой, надо заново клеить обои в прихожей, пусть помогут хоть руками.

Я позвонила. Мама, такая обычно бодрая, сразу поникшим голосом: 
- Доченька, да мы бы с радостью, но у нас спина у папы прихватила, а у меня давление… Ты уж как-нибудь сами, ладно?
И это был момент истины. Никто не приехал. Никто даже не перезвонил потом, чтобы спросить: «Ну как вы там? Справились?». Тишина. И меня в этой тишине как-то сразу отпустило. Вся тяжесть, все чувство вины — улетучились.
Так что пусть сейчас моя родня считает моего мужа тираном, который меня не пускает, не дает и все контролирует. А для меня он — человек, который подарил мне свободу. Я больше не девушка на побегушках. И этот «деспотичный» режим на деле оказался моим личным манифестом независимости. И знаете, он мне нравится.