Моя сестра была для меня близким человеком, пока я не услышала от нее ТАКИХ слов

Переезд... Ох, сколько же мы с Ваней об этом мечтали! Сколько раз за чашкой вечернего чая фантазировали: вот будет у нас своя просторная квартира, с балконом, с видом, с уютной кухней, где по утрам пахнет свежим кофе… И вот, наконец, настал этот день — переезд! Да, пусть в ипотеку, пусть на 20 лет, но зато своё. Родное.

— Только, слушай, Свет, — сказал Ваня, когда мы сидели на полу среди коробок, держа в руках первую пиццу в новой квартире, — давай без новоселья, а?

— Ты что, серьезно? — я аж приподнялась. — Ну это ж… ну это ж целое событие! Мы столько к этому шли!

Он усмехнулся, протянул мне кусок пиццы:

— Ладно, ладно. Делай как хочешь, золотая рыбка. Только давай без этих всех — знакомых, коллег, соседей тети Любы, которые приходят, чтобы поесть и выпить, а потом ещё и перемыть кости.

— Согласна, — кивнула я. — Только самые-самые. Жанну с Русланом позовём. Ну и Вовку с Олесей. И точка.

— Идеально, — одобрил Ваня, чокнувшись со мной бокалом с лимонадом.

Жанна, моя младшая сестра, как всегда, приехала заранее. Я знала — не столько помочь, сколько поболтать, поныть и, может, чего-нибудь «унести». Она была из тех, кто с виду — душа компании, а внутри... вечная неудовлетворенность.

— Эх, Светик, везёт тебе, — вздохнула она, ставя салат на стол.

— С чего ты это взяла?

— Да ты глянь на себя! Квартира, муж золотой, цветы, подарки. А мой даже на 8 марта мне только "с праздником" смс-ку прислал. И всё. Ни веничка, ни конфетки. Ноль внимания.
Она уставилась на мой браслет.

Я поймала этот взгляд и почувствовала, как сердце сжалось. Да, я знала, что ей трудно, но зачем же так… неприятно?

— Хочешь, бери браслет, — вдруг сказала я. — Мне всё равно не с чем его носить. На выход я хожу дважды в год.

— Серьезно? — глаза у нее вспыхнули. — Да ты что, Светик, я же так, просто… Ну, если можно, я была бы рада.

Я сняла браслет и отдала. И вроде все сгладилось, но осадок остался. Странное ощущение, будто я подкармливаю чью-то зависть, а не делаю добро.

Прошло немного времени, мы с Ваней начали обустраивать жильё. Потихоньку. Плиту поменяли, шторы повесили. Жили, радовались, а главное — я узнала, что беременна. Вот это была настоящая неожиданность!

— Да ты что?! — визжала в трубку Жанна. — Вот это таймер! Под самый Новый год родишь, прикинь?

— Ага, Ваня прям как швейцарские часы, — смеялась я. — Настроил меня на праздник!

Беременность шла легко. Ни токсикоза, ни капризов. Я даже как-то не верила, что так бывает. И вот, третьего января, несмотря на все прогнозы на декабрь, родилась наша доченька. Маленькая, крохотная, вся как фарфоровая куколка.

Ваня приехал в роддом чуть ли не с петухами — медсестры потом хихикали, что такого влюбленного папашу давно не видели.

— А я тоже встречать поеду! — позвонила Жанна. — Хочу быть первой, кто увидит мою племяшку!

Когда мы вернулись домой, я была как выжатый лимон. Даже не лимон — выжатый чайный пакетик. Жанна вызвалась помочь с первым купанием. Всё шло хорошо, пока не настал момент пеленания.

— Красотка… — я смотрела на дочку с каким-то трепетным благоговением. — Просто чудо.

— Ага, симпатичная, — буркнула Жанна, а потом добавила, как бы невзначай: — Только не сказать, что на Ваню похожа.

Я замерла.

— В смысле? — спросила я, удивленно посмотрев на светленькие волосики дочки. — Глаза у нее как у него. И носик похож.

— Да ладно тебе, — фыркнула она. — Ваня у тебя добрый. Даже если не его — не скажет ничего. Примет. Он у тебя как песик.

— Ты сейчас это серьезно? — я едва не зашипела, боясь, чтобы Ваня не услышал.

— Ну а что? — пожала плечами она. — Просто мысль. Он тебе и так всё прощает, ты ж у него королева.

Я просто онемела. Даже ответить не смогла. Слова встали комом в горле.

— Жанна… — только и смогла вымолвить. — Зачем ты так?

— А ты подумай! — вдруг взорвалась она. — Как замуж вышла — всё, забыла, что у тебя есть сестра! Я тут одна, как дура, с мужем-алкашом, а ты живёшь как в кино! И ещё браслет мне — "подарочек"! Я его в ломбард снесла — две тысячи! Это даже не золото, медная проволока! Твой Ваня тебя не балует, а лапшу вешает!

Она хлопнула дверью и ушла. Сказала, что ноги её в этом доме больше не будет.

Ваня всё услышал. Подошёл ко мне, обнял:

— Я всегда говорил, что с твоей сестрой что-то не так. Слишком уж она… вся на показ. А внутри — как луковица: слой за слоем — и ни одного настоящего.

Я молча кивала, вжавшись в его плечо.

Мне было не столько обидно, сколько грустно. Грустно оттого, что самый близкий человек пожелал мне не счастья, а боли. Из зависти. Из своей пустоты.

Позже я много раз прокручивала в голове тот разговор. Пыталась понять, простить. И пришла к выводу — Жанна просто не умеет радоваться за других. Её мир — это вечная борьба:

кто лучше, кто красивее, у кого муж заботливей. Но ведь любовь — это не про соревнование.

Я не держу зла. Просто отпустила. У меня теперь есть своя семья, и я хочу для своей дочери другого — чтобы она росла в любви, в поддержке, в доброте.

И чтобы, став взрослой, она никогда не ранила близких из-за собственной боли.