Муж обвинил меня в измене и выгнал, когда нашел дома чужую вещь

Я проснулась от того, что кто-то гремел в гостиной. Потом в спальню ворвался Максим. Его лицо было настолько злобным, что стало страшно. 

— Объясни мне это! Немедленно! — он швырнул в меня какой-то пестрый лоскут. Я, ошеломленная, смотрела на мужской шелковый платок в оранжевых и синих разводах. 

— Что происходит? Ты только вернулся, и сразу кричишь? — в моем голосе было непонимание. 

— Я нашел эту мерзость под креслом! Наш кот вытащил ее когтями! Тебе не стыдно? Ты даже не потрудилась спрятать улики как следует! 

До меня наконец дошло. 

— Ты считаешь, что это… чей-то? Что у меня здесь кто-то был? — я не могла поверить в услышанное. Мы прожили вместе всего восемь месяцев, и я думала, мы счастливы. 

— А что еще я должен думать? — он засмеялся, и этот звук был ужасен. — Я тебе верил! Считал, что мне повезло найти самую честную девушку на свете! 

Во рту пересохло. Я пыталась собраться с мыслями, отыскать хоть какое-то объяснение. Гостей не было. Совсем. Если не считать…  

— Твоя мама заходила на днях, принесла пирог, — неуверенно начала я.

— Не впутывай мою мать в свои грязные истории! — рявкнул он, с силой ударяя кулаком о косяк двери. Я вздрогнула, сжимая пододеяльник. — Собирай свои вещи и убирайся. Вон. Сегодня же. 

Он вышел. Я сидела, сжимая в руках чужой, незнакомый платок. Почему? За что? Наши идеальные отношения рассыпались в прах за пять минут. И виной всему — клоунский кусок шелка. 

Хлопнула входная дверь. Он ушел. Тишина в квартире стала давить на виски. Я механически стала складывать одежду в чемодан, не веря в реальность происходящего. Любовь всей моей жизни только что выгнал меня на улицу из-за абсурдного подозрения. 

Через час, выкатив чемодан на улицу, я увидела его. Он сидел на скамейке напротив подъезда и, увидев меня, резко поднялся. В его глазах читалась растерянность. Но было поздно. Я уже вызвала такси. Я не хотела разговоров. Я боялась его гнева, его мгновенной ярости. Я просто залезла в машину, не оглядываясь. 

Позже, уже у родителей, я плакала. От несправедливости и от страха, который почувствовала. Телефон на тумбочке вибрировал, разрывая тишину. На экране горело его имя. Я не собиралась отвечать. Он звонил уже пятый раз подряд. В какой-то момент я просто устала от этого назойливого жужжания. 

— Алло, — сказала я глухо. 

Послышались сбивчивые, торопливые слова. Он говорил о матери. О том, что это она оставила тот уродливый платок в качестве «подарка». Он кричал, рыдал, умолял о прощении. 

Я слушала. Да, он признавал свою ошибку. Да, он теперь знал правду. Но это ничего не меняло. 

— Я понимаю, — сказала я, когда он замолчал. 

— Значит… ты прощаешь меня? — в его голосе вспыхнула надежда. — Я приеду! Сейчас же приеду, мы всё обсудим! 

— Нет, Максим. 

— Как… «нет»? Я же объяснил! Это всё мама, ее интриги! Я был не в себе, на работе аврал, я сорвался! 

— Ты не сорвался. Ты выбрал — не разбираться, не верить, не спрашивать. Ты выбрал — сразу обвинить, оскорбить, выгнать. Мне страшно подумать, во что ты поверишь в следующий раз. 

— Но я же… я люблю тебя! — прозвучало как стон. 

Я положила трубку. Он звонил еще. Но я не ответила. Потому что некоторые вещи невозможно простить.