Муж от меня ушел, а его родственники звонят и делают вид, что ничего не случилось

— Нам нужно поговорить…

Фраза, от которой стынет кровь. Артем стоял, не решаясь войти. Его взгляд был прикован к кафельному полу. 

— В чем дело, Тема? — голос был натянуто-спокойным. 

— Соня… — в его глазах – растерянность и желание поскорее все высказать. — Я не чувствую того самого… огня. Все стало таким обыденным. Ты — идеальная жена, но… 

Он говорил заученные фразы, и от этого становилось еще горше. Всего три года назад он стоял на колене в этом же самом месте, держа в руках кольцо и запинаясь от волнения. А теперь — «обыденность». 

— Ты хочешь сказать, что ты несчастлив? Со мной? — переспросила я, и сама удивилась, как четко звучат слова. 

— Не в тебе дело! Просто… я представлял все иначе. Больше страсти, спонтанности. А у нас только планы на ремонт и график работы. 

Я посмотрела на его новую, модную рубашку, на тщательно уложенные волосы. Он готовился к этому разговору, как на свидание. 

— У тебя есть другая? 

— Какая разница? — он буркнул, снова отводя взгляд, и это был ответ. 

Я вышла из кухни, прошла в спальню и заперлась. Слезы пришли позже, тихие и жгучие, когда я услышала, как хлопает дверь за ним. Он уехал к другу, «оставив мне время на раздумья». 

Но самое интересное началось потом. 

Первой позвонила его мать, Ирина Петровна, которая всегда называла меня дочкой. 

— Сонечка, милая, не держи зла на Артема. Мужчины они такие, ищут свою дурочку с озорным огоньком. Ты у нас умница, ты все поймешь. Кстати, не могла бы завезти мне завтра лекарства из аптеки? Автобусом мне тяжело… 

Я не поверила своим ушам. Мир не перевернулся. Он просто съехал с оси. Я вежливо отказала. 

Потом раздался звонок от его сестры, Кати, с которой мы якобы были «лучшими подружками». 

— Сонь, привет! Как настроение? Слушай, а ты не могла бы одолжить мне свой плащ? Помнишь, мы с тобой заказывали одинаковые? Я на свидание, а мой в химчистке. 

У меня перехватило дыхание. Они жили так, будто ничего не произошло. Будто Артем просто уехал в командировку, а я осталась их безотказной помощницей. 

— Катя, мы с твоим братом разводимся, — напомнила я. 

— Ну и что? Это же не значит, что мы с тобой должны ссориться! Ты же не злая! 

В тот момент я поняла. Всю нашу совместную жизнь я была для них удобной. Удобной женой, удобной невесткой, удобной подругой. Они так ко мне привыкли, что даже измена и грядущий развод не изменили их потребительского отношения. 

Апогеем стал звонок самого Артема неделю спустя. 

— Сонь, привет. — В его голосе звучала неуверенная панибратская нотка. — Тут такое дело… У меня завтра встреча с важными клиентами, а ты же помнишь, как ты здорово готовила канапе? Ни у кого так не получается… Не сделаешь? Я заеду, заберу. Или… может, я зайду, попробуем все как-то по-человечески обсудить? 

Я смотрела в окно на проезжающие машины и чувствовала, как во мне медленно и окончательно ломается какая-то старая, отжившая свое модель мира. 

— Артем, — сказала я спокойно. — Я тебе больше не жена. И не шеф-повар. Решай свои проблемы сам. 

Я положила трубку, взяла телефон и начала методично вносить все эти «родные» и «любимые» номера в черный список. Одно за другим. Без злости. С чувством глубокого, почти физического освобождения.