Муж взял кредит для свекрови, а потом мне стали звонить из банка, потому что долг никто не гасил

- Я не поняла, Гриша, - ворвалась я в спальню, - почему мне звонят из банка? Какой кредит на 300 тысяч ты оформил?

- Я не понимаю, в чем дело, – ответил муж. – Какая-то ошибка, наверное. Я сам позвоню в банк и выясню, в чем дело. Но только на балкон выйду, покурю. Там и звонить буду.

Я видела, что Гриша прекрасно понимает, о чем речь. Он чесал затылок. А этот его жест означал, что он врет

Об этом я сказала мужу, чем вызвала его гнев. Гриша накинул куртку, надел ботинки, после чего вышел во двор.

Я подошла к окну на кухне, открыла его. Так я и видела, и слышала, что говорит Гриша. Он достал телефон и стал кому-то звонить. Через минуту я поняла, что во всем замешана свекровь Марта Валентиновна.

- Мама, куда ты деньги дела? Как ты могла столько потратить? Моей Вике уже из банка звонили. Почему ты не заплатила в прошлом месяце и в этом? Ты в секту случайно не вступила в какую-нибудь?

После этой фразы муж поднял глаза. Он увидел меня в окне, понял, что я все слышала.

- Ты только не злись, - сказал Гриша. – Я тебе все объясню.
- Немедленно поднимайся в квартиру!

Когда Гриша пришел, он мне честно рассказал, что мать попросила его оформить кредитку на свое имя.

- Я у нее шутливо спросил про секту, а ответила она как-то не очень внятно, - сказал муж. – Мне кажется, что она на самом деле в какую-то организацию вступила. Мне она не говорила изначально, для чего ей нужны деньги.

- Короче, решай, как будете платить кредит. И забери у нее эту карточку. А еще я тебе советую подумать, как квартиру мамы на себе переоформить. Если Марта Валентиновна на самом деле состоит в секте, то она точно может лишиться жилплощади.

Муж не знал, как повлиять на мать. И он попросил меня поехать вместе с ним к ней, чтобы пообщаться.

На следующий день мы были в квартире Марты Валентиновны. Она была не одна. С женщиной были еще 4 ее знакомые. Из них я знала одну.

В комнате, где проходили посиделки, горели свечи. Также на столике лежала какая-то религиозная литература. Мне стало понятно, что предположение про секту было правильным.

- Что тут происходит? – спросил Гриша. – Мама, что ты тут устроила. А вы, дамы, убирайтесь, пока я не вызвал полицию.

Марта Валентиновна стала кричать на сына, говорила, чтобы он не трогал ее подруг. Но Гриша всех вывел, оставил в квартире только мать.

После этого разговор продолжился. Мы спросили у женщины, куда делся телевизор, который мы дарили. Также мы уточнили, куда пропала мультиварка. Но внятных ответов на этот вопрос мы не получили.

Гриша забрал у матери кредитку. Также он завел разговор про квартиру. Свекровь ни за что не захотела переписывать жилье на Гришу. Нам стало понятно, что его мы можем лишиться.

- Я сама знаю, как распорядиться своей квартирой, - заявила Марта Валентиновна. – И ты мне не будешь указывать!

По пути домой мы договорились, что Гриша подаст на раздел квартиры. И он это сделал. Процесс был длительным, но все-таки часть жилплощади мужу удалось отсудить.

Потом свекровь и супруг стали продавать квартиру. Вырученные деньги они разделили. Я была рада и такому исходу. Так хоть часть средств сохранится.

Полученную сумму мы положили на счет. А куда дела свои средства мама Гриши, мы так и не узнали.

Марта Валентиновна перестала нам звонить. Она редко отвечала на звонки Гриши. Разговор не клеился, женщина на все вопросы отвечала односложно.

- Ты совсем поехала на почве религии! – кричал на маму Григорий.

Но только женщина и не думала менять что-то в своей жизни, в своем поведении. Она продолжила посещать секту, носила туда пенсию. Не знаю, на что она жила.
Потом общение окончательно сошло на нет. Гриша даже не знал, где живет его мать.

Только недавно ему позвонила какая-то женщина, представилась соседкой Марты Валентиновны.

- Мама Ваша в приюте для бездомных, - сказала она. – У нее совсем плохо стало со здоровьем. Не знаю, сколько она так протянет.

Мы навестили свекровь, принесли ей продукты, вещи. Но только она все равно не признала свою ошибку. Она продолжала твердить, что организация, куда она вступила, дала ей все. Нас с Гришей она до сих пор считает врагами, которые лишили ее жилья.