Муж «забыл» меня предупредить о приезде родственников, а в ответ я «забыла» о том, что полагается быть гостеприимной

Утро субботы. Блаженство: мягкий халат, вторая чашка кофе, тишина. Ничто не предвещало... кроме нарастающего гула под окном. Я подошла к стеклу — и обомлела. Подъехала знакомая машина, а из нее выгружались... моя свекровь, свекор и их вечно голодный племянник Коля. В пижаме, с лицом, на котором застыло выражение «апокалипсис сегодня», я метнулась в спальню, где муж сладко похрапывал. 

— Максим! — шипением разбудила я райское создание. — Твои родители! И Коля! На пороге! 

Он приоткрыл один глаз, потом второй. На лице — не паника, а легкая досада, как будто я разбудила его из-за дождя. 

— Ах, да, — потянулся он. — Кажется, мама вчера звонила... что-то говорила про навестить. Забыл упомянуть. Не хотел тревожить заранее. 

Забыл. Годы совместной жизни, и он «забыл», что я терпеть не могу сюрпризы в виде гостей, особенно родственников, для которых я обязана превратиться в эталонную невестку за пять минут. Ярость закипела во мне. 

— Прекрасно, — сказала я. — Тогда и я кое-что забыла. 

Я не стала метаться, как курица. Спокойно надела не приличное платье, а джинсы и футболку. Не кинулась на кухню колдовать. Максим, уже встревоженный моим спокойствием, засеменил за мной. 

— Лен, ну что ты? Помоги, а? Хлеб купить надо, закуски какие-то... Мама ждала твоего борща, ты же знаешь! 

— Знаю, — кивнула я, наливая себе третью чашку кофе. — Но я, Максим, как и ты, сегодня страдаю забывчивостью. Полностью забыла, что полагается быть гостеприимной. Странная амнезия, правда? Видимо, семейное. 

В дверь уже настойчиво стучали. Максим побелел. Он метнулся открывать, а я... я устроилась на диване с телефоном. 

Звуки приветствий, поцелуев, топота в прихожей. Потом неловкое затишье. Свекровь замерла на пороге гостиной. 

— Леночка, милая! Мы приехали! — голос ее будто споткнулся при виде меня, сидящей в позе философа среди легкого хаоса. 

— Здравствуйте, — улыбнулась я солнечно. — Какая неожиданность! Максим, оказывается, тоже страдает забывчивостью — забыл меня предупредить. Поэтому, к сожалению, я забыла подготовиться. Кофе будете? 

Максим стоял как вкопанный, глядя то на родителей, то на меня. Свекровь осторожно присела. 

— Ну... ничего страшного, Леночка... Мы... мы просто так, проведать... — залепетала она, бросая убийственный взгляд на сына. 

— Как мило! — продолжала я, не вставая. — Максим, дорогой, раз ты помнил об их приезде (хоть и забыл сказать), наверное, ты позаботился о закусках? Холодильник-то, к сожалению, помнит только о моей забывчивости. Там сыр да масло, кажется. 

Коля, вечно голодный, ахнул. Свекор закашлялся. Максим взорвался: 

— Лена! Это же несерьезно! Ну, я забыл! С кем не бывает! Но сейчас-то надо что-то делать! 

Я медленно отложила телефон. Поднялась. Подошла к нему вплотную. Весь мой ледяной гнев был сосредоточен в голосе: 

— Вот именно, Максим. «С кем не бывает». Со мной, например, сегодня случилось такое же «бывает». Я забыла, что я — не приложение к твоей забывчивости, не аварийная служба гостеприимства. Я забыла, что должна вскочить по твоему щелчку и заглаживать твои промахи. — Я повернулась к гостям с самой теплой улыбкой. — Простите, вы застали нас врасплох. Максим сейчас сбегает в магазин. А я... я пока вспомню, где у нас чашки чистые. Если, конечно, не забуду. 

Свекровь вдруг встала. 

— Нет-нет, Леночка, не беспокойся! Мы... как раз мимо ехали! Заскочили на минуточку! Максим, сынок, проводишь нас до машины? — бодро сказала она. 

Они уехали через десять минут, отказавшись даже от кофе. Максим вернулся мрачнее тучи. Он молчал весь день. А я? Я «вспомнила», что ужин для двоих — это просто и приятно. Иногда чтобы кто-то что-то понял, надо вовремя что-то «забыть».