Мужчина пришел на первое свидание со своей мамой, — такого я точно не ожидала

После пяти лет одиночества и десятка провальных свиданий я выработала правило: никаких ожиданий. Никаких «а вдруг он тот самый» или «может, сегодня повезет». Просто кофе, разговор и честный взгляд в зеркало после: «Ну, хотя бы опыт». Но даже при таком подходе жизнь умудрялась подкидывать сюрпризы. Например, Сергея.  

Мы познакомились в приложении. Его профиль был скучным до идеальности: фото без фильтров, описание — «Ищу серьёзные отношения». Никаких упоминаний о йоге на рассвете, космических путешествиях или «сначала дружба». После недели переписки он предложил встретиться в уютной кофейне в центре. «Типично, но безопасно», — подумала я, наряжаясь в нейтральное платье «не пытаюсь произвести впечатление, но вдруг».  

Первым тревожным звоночком стало его сообщение за час до встречи: «Ты не против, если мы возьмём столик на троих?». Я решила, что опечатка. Возможно, хотел написать «на двоих», а автоисправление подвело. Но когда я подошла к кафе, Сергей махал мне рукой у окна — рядом с женщиной в сиреневом костюме, которая разглядывала меня через очки в золотой оправе.  

«Мама настояла познакомиться», — прошептал он, целуя меня в щеку. Женщина протянула руку с маникюром «идеальный френч»: «Ирина Владимировна. Простите за внезапность, но Сережа такой доверчивый». Она улыбнулась, как стоматолог перед удалением нерва.  

Я села, пытаясь придать лицу нейтральное выражение. Сергей нервно щёлкал зажигалкой под столом, а Ирина Владимировна начала допрос:  

— Алёна, вы ведь не против, что я тут? Сережа говорит, вы психолог. Наверное, умеете распознавать манипуляторов?  

Раньше я бы растерялась. Но годы практики научили главному: абсурд требует спокойствия.  

— Ирина Владимировна, я распознаю их за версту, — ответила я, делая глоток латте. — Но сегодня выходной. Давайте лучше поговорим о вас. Сережа говорил, вы преподаватель математики. Как справляетесь с современными детьми?  

Её брови поползли вверх. Сергей закашлялся, будто подавился капучино.  

— Они… э… избалованные, — выдавила она.  

— Понимаю, — кивнула я. — Мне кажется, вы могли бы научить их дисциплине. Вот, например, Сережа — наверное, в детстве уроки делал до звонка?  

— До шестого класса я проверяла каждую задачу, — оживилась она. — Он без меня даже кроссовки завязать не мог!  

— Мама, — застонал Сергей, но я уже включила режим «терапия для двоих».  

— Знаете, Ирина Владимировна, мне нравится ваш подход, — сказала я, кладя руку на её ладонь. — Но есть один нюанс. Если вы проверите все его свидания, как проверяли задачи, он никогда не научится… — я сделала паузу, глядя на Сергея, — завязывать шнурки сам.  

— Ой, Сережа, — она вытерла глаза салфеткой, — она тебя втоптала в асфальт. И даже вежливо.  

Он покраснел. Мама встала, поправив костюм:  

— Ладно, старикам тут не место. Алёна, вы хоть и резкая, но умная. Не отпускай её, сынок.  

Когда она ушла, Сергей опустил голову:  

— Прости. Она всегда так… Я не знал, как отказать.  

— Значит, до шестого класса выучил только математику, — вздохнула я. — А где уроки «нет»?  

Он засмеялся — впервые за вечер расслабившись. Мы проговорили ещё час, и я вдруг поняла: возможно, Ирина Владимировна не враг. Она просто бета-тест его самостоятельности. И если уж я прошла её «экзамен», то сам Сергей — задача попроще.  

Когда мы прощались, он спросил:  

— Второй шанс будет? Без мамы.  

— Только если принесёшь расписку от неё, — пошутила я.  

Теперь мы иногда созваниваемся втроём. Она советует, какую запеканку приготовить, а я спрашиваю: «Ирина Владимировна, а вдруг он сахар перепутает с солью?». Она хмыкает: «Пусть учится».

Главное, чему научило то свидание: если мужчина приводит маму — это не красный флаг. Это тест на умение ставить границы. И иногда стоит пройти его, чтобы обнаружить, что за «маминым мальчиком» скрывается взрослый, который просто забыл, где заканчивается родительская опека. Ну, или боится это признать.