Мы арендовали дом для тестя и тещи, а они устроили пожар и вогнали нас в долги

- Родители хотят на лето к нам приехать, чтобы с детьми помочь, - сказала мне Кира. – Ты как к этому относишься?

Я не особо хотел общаться с тестем и тещей. И слабо я представлял, как мы с двумя детьми и с Лидией Андреевной и Николаем Павловичем поместимся в двухкомнатной квартире. О своих сомнениях я сказал жене.

- Мы же можем снять им домик, - сказала Кира. – Ты же помнишь, что твой знакомый, кажется, Игорь его зовут, сдает один из своих двух домиков в пригороде.

С Игорем мы вместе учились. У него давно была дача в одном поселке. А потом он купил еще один дом, который располагался через дорогу от него. И его он сдавал на лето, чтобы дополнительный доход иметь.
Я позвонил Игорю, поговорил с ним. И домик мы арендовали с небольшой скидкой даже. Жена обрадовалась, когда узнала.

Когда тесть и теща приехали, мы сразу повезли их в тот самый домик. Накануне мы купили продуктов, чтобы родные не голодали.

- Красота какая! – воскликнула Лидия Андреевна. – Я огород посажу, Коля помогать мне будет.

Мы еще побыли с родителями жены, оставили им Жанну и Семена, а сами уехали в город.

Следующие две недели прошли спокойно. Потом начались приключения. Сначала тесть полез прочищать печь, как наказала ему Лидия Андреевна, и сбил заслонку. Дым стал идти в дом, дышать было нечем.
Об этом я узнал в 12 ночи. В это время позвонил мне Николай Павлович. Мне пришлось срываться, ехать к родителям Киры, чтобы помочь.

- Прости, - сказал жена, когда я вернулся под утро. – Родителям тяжело на новом месте, им нужно привыкнуть.

Через несколько дней мы с Кирой опять отправились к ее родителям по звонку. На этот раз теща поставила в печь ведро с водой. Все бы ничего, но оно было пластиковым.
Мне пришлось покупать новое ведро, чтобы компенсировать Игорю убытки. Ладно, это еще ничего.

- Почему Вы не хотите готовить на газовой плите? – спросил я у Лидии Андреевны. – Это же удобнее, проще, меньше времени занимает.

Тут теща стала говорить о том, что газ вреден для здоровья, что им она надышалась в городской квартире.

В конце июня наступил кульминация. В выходные мы забрали детей, а через пару дней хотели отвезти родителям Киры продукты. Но только планы пришлось изменить. Причиной этого стал звонок Игоря.

- Мой дом горит, - сказал он. – Тот, который я сдал тебе для тестя и тещи. Пламя уже все охватило. Пожарных вызвали, но они уже ничем не помогут. Тут все полыхает, от дома не осталось ничего. Благо, без жертв обошлось.

Мы помчались в пригород. Когда мы приехали, мы увидели тестя и тещу, стоящих около полыхающего дома.

- Мы не знали, - сказала Лидия Андреевна. – Мы не хотели ничего плохого. Погода испортилась, стало холодно и сыро, я попросила Колю печь растопить. А чтобы лучше горело, я плеснула туда керосина.

И это говорила взрослая женщина! Керосин же легко воспламеняется! Как такое в голову вообще могло прийти.
Чтобы не поругаться с тещей, я отошел в сторону. Подошел к Игорю.

- Дом застрахован? – спросил я.
- Да, - обреченно ответил Игорь. – Но если будет доказано, что пожар произошел из-за нарушений правил безопасности, использования горючих жидкостей, то сумма страховки будет существенно снижена.

Все пошло по худшему сценарию. Было доказано, что использовался керосин. И поэтому страховая выплатила в пять раз меньше, чем можно было бы получить.
Я продал машину, отдал деньги Игорю. И должен я еще остался ему 2 миллиона рублей. Кредит я взял, но не на всю сумму. Возможно, что-то Кире еще дадут в банке.

Лидия Андреевна и Николай Павлович поселились у нас после пожара, домой не поехали. Кира хотела поддержать родителей после случившегося, поэтому уговорила меня оставить их на какое-то время.
Выдержал я их общество только несколько дней. Потом я попросил их уехать. Не мог я находиться рядом с этими людьми. Они разорили меня, загнали в долги!

- Ладно, мы уедем, - сказала теща. – Если наш зять так нас ненавидит, то делать нам здесь нечего.

С родителями Киры я отношения испортил. Жена потом на меня обижалась какое-то время. Но потом жена осознала, в какой яме мы оказались по вине ее матери. И сказать мне ей уже нечего было.