Мы с братом не сразу приняли новую жену отца, но теперь мы в ней не чаем души

От отца мама ушла, когда мы с братом Митей учились в школе. Горевал отец не так долго. Он был сильно зол на мать, которая бросила и его, и нас, своих детей, а потом ушла к другому мужчине. С ним она уехала в неизвестном направлении.

Через полгода после развода папа стал встречаться с некой Томой. Я тогда уже понимала, что у папы может появиться не просто женщина, а новая жена, что он может привести ее в дом. И мне этого не хотелось. Но именно так и случилось.

В один осенний вечер к нам пришла Тома. И она была не гостей, что сразу бросилось в глаза. Она принесла сумку с вещами, распаковала ее.
Я молчала, но папа видел, что я не очень довольна происходящим. Мите тоже не нравилось присутствие Томы. Поскольку он был маленьким, он вслух спросил, когда тетя уйдет.

- Она никуда не уйдет, - ответил отец. – Она с нами останется жить навсегда.

Ответ для меня был предсказуемым. Я настроила себя на то, что теперь придется всем вместе уживаться. А вот Митя не мог в силу возраста принять такое волевое решение.

Брат то и дело пакостил Томе. Он подставлял ей подножки, портил ее вещи. Женщина при этом никогда не жаловалась нашему отцу. Она оправдывала все своей неуклюжестью. Но папа все понимал.

Он несколько раз с нами разговаривал, пытался нас вразумить. Но на Митю его слова не действовали. Он продолжал вести себя так, как делал это изначально.

Примерно за год мы с братом смирились с тем, что с нами живет Тома. Но в наших отношениях некоторое тепло появилось по воле случая.

Я узнала о том, что Митю обижает одноклассник Валера. Брат отпирался, когда я ему прямой вопрос задала, но потом все же признался.

- У него такой папа, что учит его нападать первым, чтобы никто не задирал его. Ты не лезь, а то получится, что я пожаловался. А настоящие парни так себя не ведут.

Я понимала, что сама могу сделать только хуже. И я как-то обмолвилась о происходящем Томе. Папа тогда был в командировке, поэтому он ничего не знал.

Тома отцу не стала ничего рассказывать. Она на следующий день под предлогом того, что ей нужно в магазин, отправилась с нами в школу. Я ей показала того Валеру, про которого брат говорил мне.

И Тома где-то на третьем уроке пришла к брату в класс.

- Можно мне Валеру на пару минут? – спросила она у учительницы. – Мы с ним в коридоре поговорим.

И педагог, которая ничего не заподозрила, отпустила мальчика.

С Валерой Тома беседу провела.

- Если еще раз я услышу, что ты задираешь Митю, то будешь иметь дело со мной. А твой папа не поможет тебе, потому что я его сама лично посажу в тюрьму. Будет отвечать за то, что преступника растит. И обязательно извинись перед Митей. Я проверю, сделал ли ты это.

В ответ Валера начал что-то мямлить. Но он сильно испугался, как Тома потом рассказывала.

- Учительнице скажешь, что я – соседка твоя, что за ключами приходила. Ты понял меня.

Мальчик кивнул и вернулся в класс. А после уроков он извинился перед Митей. После этого Валера не подходил к Мите. Он не стал с ним дружить, но цеплять моего брата у одноклассника больше не возникало желания.

У меня тоже была ситуация, когда мне потребовалась помощь Томы. Я даже не осознавала, что со стороны требуется вмешательство. Мне казалось, что все хорошо. Правда, хорошо не было.

Я в 18 лет стала встречаться с каким-то вечно пьяным музыкантом, который меня еще и старше был на 20 лет. Тома видела в этом проблему. Она много раз говорила мне, чтобы я разула глаза, чтобы я не портила себя жизнь.

В конечном итоге она смогла до меня достучаться. Я оставила своего кавалера, с которым я катилась в пропасть. Я была очень благодарна Томе за то, что она смогла меня вразумить.

С тех пор лет прошло довольно много. У нас с братом есть свои семьи, мы счастливы, растим детей. А папа с Томой так и живут вместе.

Я вижу, как отцу хорошо с этой женщиной. Он всегда достойно выглядит, он ухожен, у него дома порядок. Тома всегда его поддерживает.

аверное, это и позволило ему добиться успеха и на работе, и по жизни.

Не представляю, что мы бы делали без этой светлой женщины. Я даже ее мамой стала называть, потому что она на самом деле мне стала ею.