Парень пытается меня раскормить, потому что ему вдруг стали нравиться пышные формы

Мы познакомились в спортзале. Я тогда весила на одиннадцать килограммов меньше, и Денис постоянно шутил, что моя одержимость планкой лишает его работы — он был персональным тренером. Через месяц мы уже жили вместе. Он готовил куриную грудку с брокколи, хвалил мой пресс и просил не бросать тренировки. «Ты идеальна», — говорил он.  

Полгода назад Денис начал приносить домой сладости. Сначала немного: пирожные к чаю, конфеты «просто потому что». Я отшучивалась, но ела — не хотела обижать. Потом он стал готовить плотнее: жирные стейки вместо индейки, картофель фри вместо салатов. Когда я отказалась от добавки, он нахмурился:  

— Ты слишком худая. Расслабься немного.  

Я не была худой. Просто перестала выкладываться в зале, пока помогала ему с открытием собственной студии. Набрала пару килограммов, но Денис, кажется, этого не заметил. Или сделал вид.  

— Мне нравятся твои новые формы, — сказал он как-то утром, обнимая меня за талию. Его пальцы впились в складку на животе, которой раньше не было. Я засмеялась, но внутри что-то ёкнуло.  

Он стал покупать мне джинсы на размер больше. «Тебе же удобнее», — объяснял он, а я молча убирала обновки в шкаф. Вместо пробежек он звал меня на диван с чипсами и сериалами. Когда я попыталась вернуться в зал, Денис обиделся:  

— Ты что, стесняешься своего тела? Мне оно нравится таким.  

Но это было не про мое тело. Это было про его желание.  

Вчера я взвесилась. +11 кг с момента знакомства. Я стояла перед зеркалом, щупая растяжки на бёдрах, и вдруг поняла: он делает это намеренно.

Все эти «случайные» плитки шоколада в сумочке, походы в фастфуд вместо кино, комплименты, когда я доедала его порцию… Он не просто принимал изменения — он их провоцировал.  

— Зачем? — спросила я за ужином, отодвигая тарелку с пастой в сливочном соусе.  

Он сделал удивлённые глаза, но виноватость сквозила в каждом движении.  

— Ты стала мягче. Более… женственной. Мне это нравится.  

— А если я перестану нравиться себе?  

Он пожал плечами, как будто вопрос был абсурдным:  

— Я же люблю тебя любой.  

Но это была ложь. Он любил меня конкретной — той, что на пять сантиметров шире в талии. Той, что теперь вздыхает, застёгивая бюстгальтер. Той, которая боится вернуться в спортзал, потому что он назовёт это «капризом».  

Сегодня утром я поймала его на том, как он подкладывает сливочное масло в мою утреннюю кашу. Густое желтое пятно таяло среди овсянки, когда я вошла на кухню. Он не стал оправдываться.  

— Ты же хочешь быть красивой? — спросил он, и в его тоне впервые прозвучало раздражение.  

Я посмотрела на свои руки — даже пальцы казались пухлее. Вспомнила, как две недели назад он уговорил меня не идти к подруге, потому что «лучше испечём торт». Как вчера отвернулся к стене, когда я надела его старую футболку, обтягивающую живот.  

— Ты хочешь, чтобы я зависела от твоего мнения? — спросила я тихо.  

Он замер. В его глазах мелькнуло что-то знакомое — то же выражение, что было у него в спортзале, когда он подходил к новичкам. Взгляд тренера, оценивающего материал.  

— Я хочу, чтобы ты была счастлива, — ответил он.  

Сижу в кафе напротив фитнес-центра. Передо мной чашка чёрного кофе и недоеденный круассан. Через дорогу мелькают силуэты в лосинах. Я больше не знаю, какой должна быть «нормальная» я. Но уверена в одном: мой вес не должен быть чьим-то проектом.  

Денис звонит пятый раз. Я представляю, как он стоит у плиты, помешивая сытное рагу, которое я не попросила. Может быть, он прав — с этими килограммами я действительно стала мягче. Но чего он добивается на самом деле? Появилось ощущение, что он что-то задумал…