С годами муж стал относиться ко мне, как к домработнице, и удивился, когда мое отношение к нему тоже кардинально поменялось

Сегодня утром я проснулась от привычного толчка в бок. 

— Завтрак, — буркнул Сергей, и повернулся на другой бок. 

Раньше я вскакивала, торопилась на кухню, варила кофе, жарила яичницу. Потом ставила тарелку перед ним со словами: «Кушай, дорогой, пока горячее». Он молча клевал, уткнувшись в телефон. Иногда бросал: «Соль где?» или «Кофе сладкий». 

Но не сегодня. Сегодня я спокойно встала, прошла на кухню, налила себе чашку чая. Села у окна и смотрела, как просыпается двор. Слышала, как Сергей ворочается в спальне, потом заскрипела кровать – он встал. Появился на пороге кухни, растрепанный, в мятых пижамных штанах. 

— А где завтрак? — удивленно спросил он, оглядывая пустой стол. 

Я медленно отпила чай. 

— В холодильнике. Можешь сам сделать бутерброд. 

Он замер, будто не понял. Потом лицо его налилось привычным раздражением. 

— Ты что, заболела? — фыркнул он. — У меня же совещание через час! Мне некогда возиться! 

— У меня тоже есть дела, — ответила я спокойно. — Важные для меня дела. Сегодня я записалась на курсы испанского. Первое занятие. 

Его глаза округлились от неподдельного изумления. Курсы? Испанского? Для него это звучало как «полететь на Марс». Его мир, где я существовала лишь как приложение к плите, стиральной машине и утюгу, дал трещину. 

— Что за бред? — выдавил он. — Какие еще курсы? Кто тебе разрешил? 

Я встала, вылила в раковину остатки чая. Повернулась к нему. 

— Мне не нужно разрешение, Сергей. Так же, как тебе не нужно мое, чтобы пойти в бар с коллегами или купить новую дрель. Я не просила разрешения двадцать лет готовить тебе, убирать твой бардак. Я просто делала. Потому что любила. Потому что считала это частью семьи. Но ты превратил мою заботу в должное. В услугу. Ты перестал видеть во мне жену. Ты видишь домработницу. 

Не дав ему возразить, я продолжала. 

— Подожди. Теперь ты удивляешься, почему твоя «домработница» вдруг взбунтовалась? Почему перестала прыгать по первому твоему хлопку? Потому что я устала быть невидимкой. Устала от твоего пренебрежения, от твоих «где моя рубашка?», «почему суп холодный?», «ты что, целый день дома сидела и ничего не сделала?». Я больше не служанка, Сергей. Я человек. Со своими интересами, временем и уважением к себе. 

Я прошла мимо него в спальню, чтобы переодеться. На пороге обернулась. Он все еще стоял растерянно, глядя на пустой стол и холодильник. 

— И да, — добавила я спокойно, — ужин сегодня тоже будет по системе «самообслуживание». Если хочешь поесть – продукты в холодильнике. Плита работает. Кастрюли в нижнем шкафу. Удачи на совещании. 

Я закрыла дверь спальни, оставив его одного на кухне. Впервые за долгие годы его привычный мир рухнул. А я почувствовала не горечь или обиду, а ледяное, абсолютное спокойствие. Я перестала обслуживать его иллюзию. 

Теперь ему предстояло выбирать: либо увидеть наконец во мне равную, либо научиться жарить яичницу самому. Мне было все равно. Моя жизнь, наконец, начиналась заново. Без его пренебрежения в роли приправы.