– Сейчас проверим, куда ты тратишь мои алименты! – бывший потребовал отчет за каждую переведенную на детей копейку

Я смотрела на Дмитрия и не могла вспомнить, чем когда-то привлек этот человек. Была ли вообще настоящая привязанность? Мимолетное увлечение, вспышка — да, но никак не разумный выбор. От бесконечных дел у меня совершенно не оставалось энергии. А ему постоянно требовались отчеты, оправдания, цифры. Я горько усмехнулась, глядя на всю нелепость происходящего: 

— Я должна ликовать? Алименты и презенты — это, по-твоему, одно и то же? 

— Планируй ты рождение детей грамотно, не возникло бы подобных сложностей. 

— Повтори, что ты сейчас сказал? 

Он всегда находил самые уязвимые места. Наша изматывающая процедура расторжения брака до сих пор отзывалась в душе раной, но выслушивать подобный абсурд я не намерена. Поэтому я поднялась и жестом показала на выход: 

— Убирайся.

— С удовольствием, — пробурчал Дмитрий. Находясь в прихожей, он увидел потрепанные кроссовки моего младшего, злорадно усмехнулся: 

— На новую обувь не хватает? Куда деваешь мои средства? Потребую через суд полный финансовый отчет! 

Меня тошнило от этих выяснений. Хватило за годы совместной жизни криков и упреков. Это я крутилась как белка в колесе: офис, воспитание, быт. А он лишь развлекался: рестораны, посиделки с приятелями, поездки. Последней каплей стал его приход домой спустя двое суток после корпоратива. Я обзванивала всевозможные учреждения, уже готовилась идти с заявлением. Увидела на пороге довольного и пьяного супруга, и во мне что-то надломилось. Я кричала, швыряла в него чем попало, рыдала. 

— Прекрати этот цирк. Мешаешь отдыхать, — равнодушно бросил Дмитрий и повалился на кровать, не снимая одежды. Постояв немного, я начала складывать его вещи. Через силу вытолкала за дверь. Спасибо судьбе, что эта квартира — моя, подарена бабушкой. Затем последовали бракоразводный процесс и взыскание средств на детей. 

После его ухода я приоткрыла дверь в детскую. Ребята мирно спали, не услышав очередного спектакля. 

Дни рождения я решила объединить. Взвесив все, выбрала кафе с аниматорами. Это оставило брешь в моем кошельке, но я не жалела. Сережа позвал одноклассников, Маша — подруг. Я заказала угощения. Торт пекла сама. 

Дмитрий появился, когда мы уже собирались домой. Он кивнул мне и сунул каждому ребенку по пятисотрублевой купюре. Дети просияли, а у меня сжалось сердце. 

— Откупаешься? 

— Вовсе нет, — самодовольно произнес он. — Подвезу. Зайду, проверю, как вы живете. 

— Что ты собираешься проверять? — закипая, спросила я. 

— Например, какие подарки ты сделала? Ребята, что вам мама подарила? 

— Ни-че-го, — четко выговорила я. — У нас была договоренность: либо вечеринка, либо сюрпризы. Они выбрали первое. 

— Вот как? Не можешь позволить им обычный отдых? Экономишь? Поехали, я посмотрю, купила ли ты дочери новое пальто. 

— Ты не видишь? В чем она сейчас? 

— Тогда проверю постельное белье. Надо понять, на что уходят мои деньги. 

— На мой отдых на Лазурном берегу. Ты разве не в курсе? — съязвила я. — Мы доберемся сами. Мы очень устали. 

Он проигнорировал мои слова и стал торопить детей. Фактически затащил их в автомобиль, не глядя на мое негодование. 

Переступив порог, я скомандовала: 

— Быстро переодевайтесь, потом в кровать. Я сейчас провожу папу. Дмитрий, тебе пора. 

— Нет. Я выполню задуманное. 

— Сделаешь шаг — вызову полицию. Свидания только по установленному графику и на нейтральной территории. 

— Ты что, совсем спятила? Прекрасно! Тогда сразу выясним, на что тратятся мои средства. Я сообщу куда следует. Кто занимается такими, как ты? Органы опеки? 

Он достал телефон и начал демонстративно что-то искать. 

— Давай, звони! Я — ужасная мать, ты — образцовый отец. Забирай их. Я буду платить алименты. Собирать им вещи? 

— Какие вещи? — он отступил. — Ты в своем уме? 

— Хочешь, дыхну? По закону ты имеешь равные права и обязанности. Забирай. В понедельник оформим все официально. 

— Да пошла ты! 

— Куда бежишь? А дети? Стой, в эти игры можно играть вместе! 

Он уже летел вниз по лестнице. 

Я ожидала мести с его стороны. Однако, видимо, мое заявление о передаче детей его напугало. Теперь он изредка забирал их к своей матери. Год я вздрагивала от любого стука, но все обошлось.