- Шрамы украшают, - бабушка не видела ничего такого в том, что разбила внучке висок

Рабочий день у меня проходил спокойно. Я занимался документами, общался с заказчиками. И ничего не портило мне настроение, пока не позвонила мама.

- Я была только что у твоей жены и дочери! – закричала она в трубку. – Ты вообще в курсе, что твоей Лере лечиться нужно? Сразу видно, что она занимается воспитанием моей внучки. А ты вообще забыл про Карину.

- Что случилось, мама? Чего ты опять начинаешь?

И тут мама начала свой рассказ. Оказалось, что она пришла к нам в гости, чтобы подарить Карине платье. Но дочка отказалась его даже померить, закрылась в своей комнате.

- А твоя жена встала на сторону этой девки капризной! Они меня до инфаркта такими темпами доведут.

Такие новости мне не понравились. И домой я шел без настроения вообще. Мне очень хотелось поговорить с женой, объяснить ей, что нельзя было так вести себя ей и давать Карине волю делать, что она хочет.

Только моя решительность куда-то исчезла, когда я перешагнул порог квартиры. Я увидел, что у дочери заклеен висок пластырем. Я тут же спросил у Леры, что произошло. И жена мне в красках расписала поведение моей матери.

- Она пришла, принесла Карине уродливое платье розового цвета, увешанное бусинами из пластмассы. Оно еще и не по размеру было нашей дочери. Когда Карина отказалась его мерить и ушла в свою комнату, твоя мама последовала за ней. И там она стала кричать на Карину, требовать, чтобы она надела платье. И в какой-то момент Карина сильно испугалась, отшатнулась назад и ударилась виском. Рана серьезная была, я даже возила дочку в больницу, чтобы швы наложили.

Я был в ужасе. Мама напугала ребенка, довела его до истерики. Конечно, я тут же изменил свой взгляд на вещи.

Я никак не мог подумать, что мама на такое способна. Нет, я не принимал никогда за чистую монету все ее слова в адрес моей жены, понимал, что она преувеличивает. Но в этот раз мама явно перегнула палку.

И когда она вечером позвонила мне, чтобы выяснить, провел ли я с женой беседу, мы поругались.

- Мама, ты с ума сошла, а не Лера. – Нельзя так кричать на ребенка и пугать его. Так же до заикания девочку довести можно.
- А ей надо бы научиться старших уважать!

Я знал, что моя дочь нормально со всеми разговаривает. Да, ей могло не понравиться платье, которое принесла ей бабушка, да, она могла отказаться его мерить и закрыться в комнате. Но едва ли Карина нахамила моей маме.

В тот раз мы с мамой так и не нашли общего языка. В итоге мы не разговаривали несколько недель.

Даже если мама звонила, я не брал трубку. Не хотелось мне выслушивать гадости про мою жену и дочь. Они и так настрадались и натерпелись.

В один день я возвращался с работу и увидел маму возле нашего подъезда. Она сказала, что Лера не открыла ей дверь, не пустила ее.

- А я принесла Карине подарок, хочу порадовать ее новым платьем, - добавила мама.

- Ты опять за свое? Тебе мало прошлого раза? Я же сказал тебе, чтобы ты не приходила к нам. В тот раз Карина голову из-за тебя разбила. А потом что будет? Кто отвечать будет, если что-то более серьезное случится?

- Шрамы украшают, - с улыбкой сказала мама. – И не надо делать трагедию из мелочи какой-то. Все там нормально у твоей дочки, не придумывай. Так ты пустишь меня? Я внучку хочу видеть.

- Нет, не пущу. И не надо приходить сюда больше.

Я не пустил мать в дом, не стал с ней разговаривать. Не хочу я подвергать опасности свою семью, расстраивать жену.

Лера поддержала меня, когда я сказал ей, что мы больше не будем пускать мою маму к нам в дом. Она даже вздохнула с облегчением, сказав, что не переносила мою мать с самого начала. Слышать было неприятно, но что делать, если у меня мама с особенностями и странностями.

Я думал, что спокойная жизнь началась, но оказалось, что о ней можно лишь мечтать. Мама постаралась и разнесла по родственникам информацию о том, что мы с Кариной выгнали ее, что не воспитываем ребенка.

Удивительно, что многие поверили в это. И это сделали люди, с которыми мы нормально общались. Все они перестали с нами общаться. А мы и не навязывались.
Так я лишился семьи, матери из-за какого-то наряда, который дочери пришелся не по душе.