Случайно узнала, что муж женился на мне из-за квартиры

Я считала нашу встречу подарком судьбы. Сергей появился в моей жизни, когда душа особенно тосковала по теплу. Его ухаживания были нежными, настойчивыми, но без навязчивости. Он влился в мою жизнь, в мою тихую двухкомнатную квартиру, будто всегда здесь и был. Я верила каждому его слову, каждому взгляду, полному – как мне казалось – искреннего восхищения. Мы поженились через год. Я отдала себя этому браку целиком, думая, что мы строим любовь на века. 

Роковым стал вечер, когда Сергей был в ванной. Его телефон, забытый на кухонном столе, вдруг загорелся уведомлением от брата. Любопытство – зверь коварный. Я никогда не проверяла его, но тут… пальцы будто сами потянулись. Сообщение бросилось в глаза: «Серег, ну как там с квартиркой? Уже полгода прошло. Родственники спрашивают, когда наконец можно будет ее делить? Ты ж говорил, после полугода брака она автоматически…» 

Звуки улицы за окном исчезли. В ушах стоял только гул. «Автоматически… делить…» Слова крутились в голове, как острые осколки, вспарывая все иллюзии. Моя квартира. Приватизированная на меня еще до свадьбы. Его нежные слова, его заботливые руки… Все это было фанерной декорацией к сделке? Любовь, которую я так лелеяла, оказалась калькуляцией на квадратных метрах? 

Сергей вышел, направился ко мне с привычной улыбкой, но замер, увидев мое лицо. Его телефон холодным камнем лежал у меня в руке. 

— Что случилось, солнышко? — голос его был ласков, как всегда, но теперь эта ласка резала слух, как фальшивая нота. 

— Солнышко? Или… квадратные метры? 

Его лицо мгновенно потеряло всякое выражение. Маска сползла.

— О чем ты? — попытался он сделать недоуменное лицо, но глаза выдали панику. 

— О твоем брате. О его замечательном плане. — Я подняла телефон. — «После полугода брака она автоматически…» Автоматически что, Сергей? Становится твоей? Нашей? Или твоей семьи, чтобы делить? 

Он отступил на шаг. 

— Ты не понимаешь… — начал он запинаться. — Это просто болтовня Кольки… 

— Не ври! — закричала я. — Не унижай меня еще больше. Ты думал, я дура? Что не догадаюсь? Что полюблю тебя так сильно, что сама подпишу все бумаги? Ты женился на мне из-за этих стен! Из-за бетона и кирпичей! 

Он молчал. В его молчании читались не раскаяние, а досада на провал операции. 

— Все твои «люблю», все эти вечера, завтраки… — голос срывался. — Это был спектакль. Дешевый, подлый спектакль. Игра на доверии. 

Я встала. 

— Собирай вещи. Сегодня. Сейчас. — Сказала я спокойно. — Ключи оставь на столе. Ты больше никогда не переступишь этот порог. И забудь о моей квартире. Эти стены видели твой обман. Теперь они увидят, как ты уходишь. Навсегда. 

Он открыл рот, но увидел что-то в моих глазах. Что-то, что заставило его сглотнуть и молча направиться в спальню. Звук шаркающей сумки за стеной был мелодией моего освобождения. 

Как я не замечала, какой он лжец? Боль еще висела тяжелым камнем где-то под сердцем, но поверх нее уже росло что-то новое – достоинство. Я выпрямила плечи. Он уйдет. А я останусь. В своих стенах. На своих условиях, поставив точку в фарсе под названием «наш брак».