Свекровь назвала моего мужа тряпкой, но он в долгу не остался

Запах борща витал по кухне. Я только сняла крышку с супницы, когда вошла Галина Степановна. 

— Пообедаете? — улыбнулась я. — Овощи все свои, только с грядки. Аромат приятный, правда? 

— Разница с магазинным? Сомнительная, — фыркнула свекровь. — А времени на эти грядки — уйма. 

— Для меня это удовольствие, — пожала я плечами. — Хобби такое. 

— Хобби — это когда добровольно, а не по принуждению, — отчеканила она, поджав губы. — Кому столько наварила? 

— Нам с Денисом. На пару дней. 

— Эту субстанцию я есть не стану! — Галина Степановна резко отступила от стола. — Непонятно, что там плавает! 

Я глубоко вздохнула, сдерживая первый порыв ответить резкостью. С тех пор, как Денис, мой муж, женился на мне полгода назад, и мы купили этот дом за городом, его мать видела меня считанные разы. И каждый визит — испытание. Она с самого начала решила, что я ему не пара, что он "ошибся", "одурел". 

— Почему "непонятно"? — спокойно спросила я, беря чистую тарелку. — Все как на ладони. Капуста, лук, морковь. Вот свекла тертая. Картошечка. Потом зелень своя, сметанка… Полезно же. 

— А Дениса зачем этой дрянью кормишь?! Заставляешь?! 

— Он сам ест, — пожала я плечами. 

— А что ему делать, если дома жрать нечего?! — ее голос взвизгнул. 

Я улыбнулась: 

— Вариантов много. Приготовить самому. Заказать пиццу. К соседке сходить. Или… к маме наведаться? — Я специально сделала паузу на последнем пункте. 

Она аж поперхнулась. 

— Не умничай! Проявила бы уважение, спросила бы у меня, что мой сын любит!

— Галина Степановна, я спрашивала у него. Он взрослый человек, слава богу, говорить умеет. Говорит, что все нравится. Особенно мой борщ. 

— Врет! — выкрикнула она с торжеством. — Не хочет тебя расстраивать! 

Я притворно огорченно вздохнула: 

— Ох, беда… Борщ-то сварен. Не выливать же добро. Придется ему давиться. Может, вы его поддержите? — Я смотрела на нее с наигранным участием. 

— Что?! Да ты… — Она задохнулась от возмущения. 

— Мы дома! — В прихожей прозвучал жизнерадостный голос Дениса. В кухню, громко цокая и весело гавкая, ворвался наш рыжий спаниель Барни. 

— А-а-а! — Галина Степановна шарахнулась за меня. — Соседскую псину в дом пускаете?! Бешенство! Антисанитария! Денис собак терпеть не может! 

— Нет, мам, собак терпеть не можешь ты, — поправил ее Денис, входя в кухню. Он легко обнял мать за плечи, но его поцелуй достался мне. Он вдохнул аромат кухни и расплылся в улыбке: — О, красота! Борщ! Я готов съесть тазик! 

— Да нечего тут есть, сынок! — почти завизжала свекровь. — Только свиньям! Ты что, свиней завел тут? 

Денис замер. Легкость, с которой он вошел, испарилась. Мышцы челюсти напряглись. 

— Кажется, я уже забыл все эти… твои заморочки, мам, — сказал он тихо, с горькой усмешкой. 

— Какие заморочки?! — она ахнула. — Наши вкусы! Традиции! Ты никогда не жаловался! 

Денис покачал головой: 

— Когда был мелким — боялся отца. Когда подрос — не хотел скандалить с тобой. Проще было промолчать. Съесть. 

— Что?! — Галина Степановна вскипела. — У нее свои понятия! Но ты-то что за тряпка?! Терпишь помои! Зверинец в доме! Ты хозяин или кто?! 

Денис повернулся к ней. 

— Где твой чемодан? 

— В прихожей! — выпалила она. 

— Отлично, — он кивнул. — Поблагодари Аню. За то, что пригласила тебя в гости. 

— Что?! — Она остолбенела. 

— Поблагодари. И извинись. За тон. За слова. За "помои" и "свиней". 

Я видела, как ее лицо перекосилось. 

— Спа-сибо… Из-вини. 

Я просто кивнула. Слова ее ничего не стоили. 

— Пошли, — Денис взял ее под локоть. 

— Куда?! — она попыталась вырваться. 

— Туда, где твои вкусы. Твои правила. Твои традиции. К тебе домой, мам.

— Денис! Сынок! Она же тебя настроила против меня! Приворожила что ли! 

Денис не стал спорить. Он просто повел ее в прихожую, подхватил ее дорожную сумку, открыл входную дверь. Я последовала за ними, Барни пристроился у моих ног. Денис довел мать до калитки. 

— Аня, знаешь, — сказал он, — до последнего верила, что можно по-другому. Что ты не такая. Она даже отдельное блюдо для тебя приготовить хотела. А я сказал: не надо. Говорю, давай борщ. Как лакмусовая бумажка. Проверим. — Он повернулся к матери. — Ты проявилась полностью, мам. Без прикрас. — Он открыл калитку, за которой ждало такси. — Машина ждет. 

— Ты… Когда успел? — прошептала она, бледная. 

— Я попросил Аню подождать с вызовом. На всякий случай. Оказался прав. — Он поставил ее сумку на землю. — Я хозяин. В своем доме. Со своими правилами. Как ты всегда и хотела. 

Он шагнул назад и закрыл калитку. Через решетку я видела, как она смотрела ему вслед. Потом взяла сумку и поплелась к такси.