Свекровь подбивает мужа продать нашу квартиру и взять кредит, чтобы купить загородный дом

Теплый свет торшера окутывал нашу гостиную, отражаясь в огромных окнах, за которыми мерцал вечерний город. Я сидела с книгой, наслаждаясь тишиной после долгого дня. Дима, мой муж, листал ленту на планшете. Это был наш островок – уютная трешка в центре, до работы пятнадцать минут, любимые кафе и театры в шаговой доступности. Рай. 

Но тревога, как холодный сквозняк, подкралась еще днем. Звонила свекровь, Светлана Петровна. Опять. Разговор, как всегда, плавно свернул на ее заветную мечту: домик за городом. Только сегодня он звучал иначе, почти как ультиматум. 

— Димочка, — ее голос в трубке был сладковато-настойчивым, — подумай еще раз. Я ведь не для себя стараюсь. Для вас! Чистый воздух, природа... А мне на пенсии будет где развернуться, сад разбить. Вы же не оставите старуху одну? 

— Оксана, — он начал неуверенно, — мама опять говорила... про дом. 

— Я знаю, — отложила книгу, стараясь сохранить спокойствие. — И что на этот раз? 

— Она... считает, что самое логичное решение — продать нашу квартиру. Денег хватит на хороший коттедж где-нибудь в ближнем Подмосковье. Ну, может, небольшой кредит добавить... — он говорил быстро, чтобы я не успела перебить. — Говорит, места всем хватит, она будет помогать с хозяйством, с детьми в будущем... 

Продать? Нашу квартиру? 

— Дима, — я сохраняла спокойствие. — Это наша квартира. Наш дом. Тот, который мы выбирали вместе, в который вложили столько сил и денег. Ты хочешь променять центр, комфорт, нашу независимость на... на что? На жизнь в чистом поле с твоей мамой? В постоянных ремонтах, кредите и часах в пробках до работы? 

— Не в чистом поле, Оксана. И мама просто хочет быть ближе... Не оставлять же ее одну? 

— Она не одна! У нее своя квартира, друзья. А мы — молодая семья, у нас своя жизнь, свои планы! — во мне закипело возмущение. — Почему ее мечта о загородной старости должна разрушить наше настоящее? Почему мы должны залезать в долги и ломать свою жизнь? Это наши интересы, наше будущее! Не ее каприз! 

— Каприз? — Дима нахмурился. — Она просто хочет лучшего, как ей кажется. 

— Лучшего для кого, Дима? — я встала. — Послушай меня. Я люблю твою маму, но жить с ней под одной крышей? В огромном доме, который станет ее вотчиной? Я этого не хочу. Я не готова жертвовать своей свободой, нашим уютом, нашими удобствами. И я не должна! Мы с тобой — семья. Главное. Твоя мать — важная часть нашей жизни, но она не может диктовать нам, как жить и где жить. Особенно ценой продажи всего, что мы с тобой построили. 

— Наши интересы, наше благополучие, наше совместное решение — вот что должно быть важнее ее желания переселиться за город. Ты действительно хочешь этого? Продать дом, взять кредит, жить с мамой? Или ты просто боишься ей сказать «нет»? 

Дима долго смотрел на меня. В его глазах боролись сыновий долг и осознание правоты моих слов. Он вздохнул, тяжело, сдавленно. 

— Нет, — наконец сказал он тихо. — Не хочу я жить с мамой под одной крышей. И продавать квартиру... Ты права. Это наш дом. — Он подошел, обнял меня. — Я поговорю с ней. 

Глоток облегчения. Но я знала – разговор со Светланой Петровной будет тяжелым. Ее мечта о дачной идиллии с нами в придачу не умрет так просто. Однако главное было достигнуто: Дима выбрал нас. Наш дом. Нашу жизнь. Пока он на нашей стороне – отстоим и квартиру, и свое право дышать свободно. Пусть даже под городским, а не под загородным небом.