Свекровь пустила нас в свою вторую квартиру, а потом обвинила в воровстве

Своего жилья у нас с Ваней нет. С самой свадьбы мы снимаем квартиру, платим немалые деньги за аренду.

Нам несколько раз приходилось переезжать. У хозяев порой планы менялись, иной раз нас не устраивали соседи или цена за съем.

Когда в очередной раз нас попросили освободить квартиру, мы были раздосадованы. Тот вариант нам идеально подходил: работа рядом, центр города, магазины в шаговой доступности.

После того, как хозяйка сообщила нам о своем решении продавать квартиру и попросила нас съехать, мы отправились в гости к родителям мужа. Нам хотелось с кем-то поделиться переживаниями и злостью.

- А найти сейчас что-то – целая проблема, - сетовал Ваня. – Или дорого, или условия отвратительные.

- Свое жилье надо покупать, дети, - сказал Василий Федорович.

- Ипотеку брать, как все это делают, - добавила свекровь Тамара Петровна.

- Сейчас процент грабительский, - заметила я. – И на первый взнос мы пока еще не собрали денег.

- Тогда я не буду новых жильцов пускать в свою квартиру, - сказала свекровь. – Вам ключи дам, вы будете там жить. С вас только оплата коммунальных услуг, поскольку мы – родственники.

Муж с недоверием посмотрел на мать. Кажется, он не совсем понял, о какой квартире идет речь. Так и оказалось.

- У тебя еще одна квартира есть? – спросил Ваня. – А почему я не знаю?

- Я ее в наследство получила около 10 лет назад. Ты тогда маленький был, наверное, не помнишь, - попыталась оправдаться свекровь.

- Мне тогда было около 16 лет, мама. Ты от меня скрыла сознательно факт наличия второй квартиры? Тебе так хотелось, чтобы я  по съемным квартирам скитался?

Свекрови не понравилось то, что говорит сын. Она сначала злобно на него посмотрела, а потом спросила, будет ли он въезжать в ее квартиру.

- Давать ключи?

- Давай, - сказал матери Ваня. – Адрес тоже напиши, а то ты так и не сказала его.

Тамара Петровна написала нам на бумажке адрес. Оказалось, что квартира находится в центре города. Мы сразу же поехали ее смотреть.

Когда мы вошли ву квартиру, нам сразу стало понятно, почему свекровь не спешит сдавать ее чужим людям. В ноздри ударил запах аммиака. Обои висели клочьями, полы были грязными.

Ваня поспешил открыть окно, а потом позвонил матери. Оказалось, что квартиранты, которые раньше жили, оставили квартиру в таком состоянии.

- А у меня не осталось никаких документов, - сказала Тамара Петровна, - поэтому я не могу никого привлечь к ответственности. А клининг нужно было бы вызвать.

Мы с мужем решили, что сами с большего уберем, потом поклеим обои, а потом и клининг пригласим.

У нас получилось все это реализовать за пару недель. Потом мы смогли заехать в квартиру, обустроиться там.

Некоторое время мы спокойно жили, не знали горя. Но потом стала напоминать о себе мать мужа. Она то и дело к нам заходила, смотрела, что твориться в комнатах.

Тамара Петровна сделала для себя вывод, что мы привели квартиру в порядок, что там теперь приятно находиться стало. И она решила воспользоваться ситуацией.

- Надо вам съезжать уже, - сказала она в очередной свой визит. – Мы с отцом получаем небольшие пенсии, которых не хватает на нормальную еду и коммуналку. А нам еще и лекарства нужно покупать, а они нынче такие дорогие.

Ваня даже в лице поменялся, когда это услышал. Он не думал, что мать так с нами поступит. И для меня это было неожиданностью, правда, я сразу почувствовала, что где-то есть подвох.

Мы с Ваней стали искать квартиру для съема. Нормальный вариант нам подвернулся быстро, поэтому мы собрали вещи и переехали.

Мы оказались в хорошем районе, правда, не в центре города. Очень быстро мы приспособились, сделали все, что нам нужно было, в квартире, учитывая только наши предпочтения. Хозяйка нам попалась хорошая, понимающая.

Про свекровь на этом этапе можно было бы забыть. Но Тамара Петровна напомнила о себе сама.

- У меня комплект постельного белья пропал и цветочный горшок! Немедленно верните. Это же вы украли у меня. Я не спущу это на тормозах.

Ваня не стал продолжать разговор с матерью в таком тоне. Он просто положил трубку. Мы не брали ничего у свекрови, не воровали, поэтому обвинения ее голословны