Свекровь считает, что я не должна пить алкоголь при родственниках

Я не алкоголик. Выпиваю бокал вина на праздник. Никогда не напиваюсь, не теряю контроль. Но для свекрови, Тамары Васильевны, даже капля спиртного — клеймо.  

Все началось с ее семьи. Муж, Дмитрий, вырос в доме, где водку пили только мужчины за закрытыми дверями, а женщины подавали закуски. Его отец умер от цирроза, когда Диме было пятнадцать, и Тамара Васильевна возвела трезвость в культ. Я же выросла в семье, где мама иногда позволяла себе вино за ужином, а папа поднимал тост за «красоту дам». Для меня это было нормально.  

На первом же семейном ужине у свекрови я совершила ошибку. День рождения золовки, двадцать человек за столом. Я взяла бокал красного — один, чтобы поддержать тост. Тамара Васильевна тут же нахмурилась: «У нас так не принято». Дмитрий засмеялся: «Мама, это же всего лишь вино». Но ее взгляд, будто я разделась при всех, запомнился надолго.  

С тех пор она следила. На свадьбе племянницы, когда я подняла фужер с шампанским, она громко спросила: «Ты же не за рулем?». На юбилее деверя подошла ко мне с тарелкой оливье и шепнула: «Не позорь Димку». Я пыталась объяснять: «Я не напиваюсь», — но она отмахивалась: «Люди подумают, что ты...». Что именно — не договаривала.  

Последней каплей стал Новый год. Мы собрались у нас дома, я купила бутылку игристого — для блеска в глазах и атмосферы. Когда гости стали поздравлять друг друга, я налила себе полбокала. Тамара Васильевна, сидевшая напротив, вдруг встала и громко заявила: «Может, хватит? Мы же не в баре!». Дмитрий попытался шутить: «Мама, это же традиция!», но она не сдавалась: «Традиция — это мандарины и оливье, а не пьянство».  

Я вышла на балкон. Дмитрий последовал за мной: «Прости, она не хотела…». «Она хотела унизить», — перебила я. Он молчал. Возвращаться за стол не хотелось, но я заставила себя — ради него.  

Утром Тамара Васильевна позвонила: «Ты не обиделась? Я же о тебе беспокоюсь». В ее голосе звучало не раскаяние, а проверка: сломаюсь ли? «Нет, — ответила я. — Но если вам не нравится, как я веду себя в своем доме — не приходите». Она бросила трубку.  

Дмитрий сначала злился: «Она старше, ты должна уважать!». Я спросила: «А кто должен уважать меня?». Он не ответил.  

Теперь я пью вино открыто. На днях рождениях, свадьбах, даже на чаепитиях с подругами, если хочется. Тамара Васильевна смотрит молча, сжав губы. Иногда шепчет Дмитрию: «Сделай что-нибудь», но он отворачивается.  

Я не бунтую. Я просто перестала играть по ее правилам. Если родственники «не то подумают» — пусть думают. Мое право решать, что лить в свой бокал.  

Вчера на ужине у друзей Дмитрий впервые налил мне вина сам. Тамара Васильевна этого не видела. И слава богу.