Свекровь втайне от меня и мужа пыталась рассорить наших детей

С сегодняшнего дня дверь моего дома для свекрови закрыта. Решение далось нелегко. Она систематически настраивала моего сына против сводного брата, и я больше не могла этого терпеть. 

— Забирай, солнышко, это только для тебя, — слышала я ее сладкий голос из детской. — И ни в коем случае не угощай Артема. Это твой персональный сюрприз. 

Мы с Ильей создали нашу семью, оба пройдя через непростые расставания. У меня подрастал пятилетний Артем, у него — шестилетний Никита. Прежде чем официально оформить отношения, мы несколько лет прожили под одной крышей, проверяя, сможем ли мы все стать по-настоящему близкими людьми. К нашему общему счастью, мальчишки быстро сдружились, и между нами, взрослыми, царило полное взаимопонимание. 

Моя мама с самого начала отнеслась к Илье и его ребенку настороженно. Но вот его мать, Анна Викторовна, напротив, проявила редкое радушие. Она дарила обоим детям одинаковые подарки, никогда не забывала поздравить Артема с днем рождения и всячески подчеркивала, что теперь у нее два внука. 

Однако со временем эта идиллия дала трещину. Как только мы поставили в паспортах штампы, поведение Анны Викторовны стало меняться. Раньше она просто осыпала обоих мальчиков вниманием, но теперь в ее поведении проскользнула странная избирательность. 

— Послушай, — как-то раз я обратилась к мужу. — Ты не замечаешь, что ссоры между ребятами участились? И почему-то всегда после визитов твоей матери. 

— Не думаю, что дело в маме, — пожал плечами Илья. — Дети есть дети, им свойственно ссориться. 

Но я начала внимательнее наблюдать. Как-то увидела, что Анна Викторовна вручила Никите огромную машинку на радиоуправлении. 

— Это тебе, родной, — сказала она, многозначительно глядя на Никиту, который с интересом приблизился. — Запомни, хорошие игрушки должны принадлежать только одному хозяину. Не позволяй никому до них дотрагиваться. 

— Но мы же братья, — робко возразил Никита. — Папа говорит, что надо делиться. 

— Папа говорит одно, а бабушка знает лучше, — ее тон не допускал возражений. — То, что подарено тебе, принадлежит лишь тебе. 

В тот вечер дело едва не дошло до драки. Артем, обиженный и злой, попытался отнять машинку, а Никита, распираемый чувством собственности, разодрал ему рубашку. 

Я решила поговорить. 

— Анна Викторовна, ваши подарки и слова сеют между мальчиками вражду. У нас общий дом и общие правила. Мы учим детей делиться и уважать друг друга. 

Она посмотрела на меня с холодным высокомерием. 

— Мой долг — заботиться о кровном родстве. Никита — мой настоящий внук. А тот… просто чужой ребенок в вашем доме. Я не обязана его баловать. 

Больше я не стала тратить слов. В тот же день, проводив ее до лифта, я четко и ясно объявила: 

— Пока вы не измените своего отношения, визиты в наш дом для вас прекращены. Видеться с Никитой вы сможете только в моем присутствии. И если я услышу в адрес Артема дурное слово, встречи прекратятся полностью. 

Конечно, последовали возмущенные звонки и обвинения в неблагодарности. Но спокойствие в моей семье, тихие вечера, когда мальчишки вместе играют, а не ссорятся, дороже любых условностей. Дверь заперта не навсегда. Только до тех пор, пока она не поймет простую истину: в нашем доме нет «чужих» детей.