Свекровь выставила мне счет и пригрозила не говорить об этом мужу

мнение читателей

Я всегда знала, что Маргарита Степановна, мама моего мужа, меня недолюбливает. Но чтобы настолько… 

Это случилось в прошлую субботу. Мы с Димой переехали в новую квартиру, и свекровь пришла без приглашения. 

— Поздравляю с новосельем, — произнесла она, вручая мне коробку конфет. — Зайду на кухню, чайку попью.

Дима в это время возился с розетками в гостиной, поэтому мы остались наедине. Маргарита Степановна села за стол, достала из сумки листок и положила его передо мной. 

— Это тебе. 

На бумаге было написано: «Услуги за период с марта по июнь». Организация свадьбы — 50 000 рублей, подбор платья — 15 000, психологическая поддержка сына — 30 000 и еще несколько пунктов.  

Итого: 132 400. 

— Вы… это серьёзно? — я еще не верила. 

— Абсолютно. — Она поправила колье, подарок Димы на юбилей. — Ты же не думала, что я стану помогать просто так? Ты не из нашей семьи, Лера. 

От её ледяного тона похолодели ладони. 

— Но мы с Димой… Мы не говорили о деньгах. Вы сами предлагали помощь! 

— Предлагала. А теперь считаю, что пора вернуть долг. — Она встала, придвинулась ко мне так близко, что я почувствовала запах её духов. — И если ты посмеешь сказать Диме, я найду способ сделать твою жизнь адом. Ты ведь не хочешь, чтобы он узнал о твоих… секретах?

Сердце упало. Неделю назад я случайно разбила вазу, подаренную покойным свекром. Спрятала осколки, соврала, что отнесла на реставрацию. Казалось, мелочь… 

— Вы шантажируете меня? — прошептала я. 

— Называй как хочешь. У тебя месяц. — Она повернулась к выходу. — Дима, я пошла! Ты же проводишь старую мать?

Дверь захлопнулась, а я осталась сжимать в руках листок. Сумма — моя зарплата почти за три месяца. Если взять кредит… Но как скрыть это от мужа? И что она ещё придумает в следующий раз?

Той ночью я не спала. Дима обнял меня, бормоча что-то о счастливом будущем, а я думала о том, как разорвать эту паутину. Маргарита Степановна знала: я не из семьи, где «выясняют отношения». Но сейчас от молчания зависело больше, чем моя гордость.

Утром я пошла к ней. 

— Вы правы, — сказала я, глядя в её холодные глаза. — Я не из вашей семьи. Но Дима — мой муж. И я не позволю вам нас разрушить. 

Она усмехнулась. 

— Романтично. Но деньги ты всё равно принесешь. 

— Нет. — Впервые за всё время я повысила голос. — Вы не получите ни копейки. И если расскажете Диме про вазу, я объясню, почему боялась вам перечить. Думаете, он обрадуется, узнав, как вы манипулируете его женой?

— Ты… 

— Я заплачу за вазу. Но этот счет — рвите. Иначе я всё расскажу сама. 

Я вышла, не дав ей опомниться. Сердце колотилось, но на душе стало легче. Дома я достала осколки, аккуратно сложила их в коробку. Вечером, когда Дима пришёл с работы, я показала ему:

— Прости, я разбила папину вазу. Боялась тебя расстроить… И твоя мама… 

Он обнял меня, смеясь: 

— Да ладно, мы её склеим! А мать… — он вздохнул. — Она всегда была сложной. Спасибо, что сказала. 

С тех пор Маргарита Степановна звонит реже. 

В рубрике "Мнение читателей" публикуются материалы от читателей.