Свекровь забрала все продукты из нашего холодильника, пока меня не было дома

— Где всё? — спросила я, распахнув дверцу холодильника. Внутри осталась только банка соленых огурцов и начатая пачка масла.  

Дмитрий поднял глаза от ноутбука. — Мама заходила. Говорила, что ей срочно понадобилось.  

— Всё? Мясо, сыр, молоко, даже детский творожок? Это «срочно»?  

Он пожал плечами. 

— Наверное, у Игоря проблемы. Ты же знаешь, он вечно в долгах…  

— А мы — нет? — повысила я голос. — Я три часа стояла в очереди за этим мясом по акции! Завтра у Сережи много уроков в школе, а у Маши — кружок. Что я им дам? Твои огурцы?  

Наталья Васильевна не считает нужным спрашивать. Когда мы переехали в эту квартиру, она взяла запасные ключи «на всякий случай». С тех пор «всякий случай» случается раз в неделю. То заберет старый пылесос, потому что «новый купите», то возьмет мою кофту, а потом вспомнит, что «как раз племяннице в пору». Но продукты — впервые.  

— Позвони ей, — потребовала я. — Сейчас же.  

— Тань, не драматизируй. Купим еще.  

— На какие деньги? Твой аванс ушел на коммуналку. Или ты хочешь, чтобы я снова заняла у мамы?  

Он потянулся к телефону с таким видом, будто собирался на казнь.  

Разговор был коротким.  

— Димочка, я же объяснила! — голос Натальи Васильевны было слышно из динамика. — У Игоря дети весь день голодные сидели. А у вас холодильник ломился. Ну не пропадать же добру?  

— Но мы сами еле сводим концы… — начал Дмитрий, но она перебила.   

— Что значит «сводим»? Таня плохо планирует. Вот и пусть учится.  

Я выхватила телефон. 

— Наталья Васильевна, вы завтра вернете продукты. Все. До последней банки.  

— Ой, извините! — фальшивый смешок. — Я вам помогаю, а вы…  

— Если до вечера ничего не появится, ключи — на стол. 

Она отключила телефон. Дмитрий побледнел. 

— Ты что, ей угрожаешь?  

— Нет. Просто ставлю точку.  

Через два часа она стояла в дверях с двумя пакетами, лицо — маска праведного гнева.  

— На, получай! — швырнула пакеты на пол. Молоко брызнуло на паркет. — Думаешь, я не вижу, как ты сына моего обворовываешь? Всю зарплату на свои платья тратишь!  

— Какие платья? — я показала на свой поношенный халат. — Это вы Игоря содержите. Дача его, машина, даже кредиты за него платите. А мы тут «в роскоши» живем?  

Она попыталась пройти в гостиную, но я преградила путь.  

— Ключи. Сейчас.  

— Дима! — завопила она. — Ты слышишь, как она со мной разговаривает?  

Муж вышел из комнаты:

— Мама, отдай ключи.  

Она швырнула их на тумбу и ушла, крикнув:  

— Умрете без меня! Неблагодарные!  

Прошла неделя. Дмитрий вернулся с работы с тяжелым пакетом в руках. Молча поставил его на кухонный стол. Внутри — детский творожок, сыр, мясо. На дне — конверт с деньгами и коробка конфет «для внуков».  

— Это мама, — сказал он мне. — Просила передать, что… что больше не повторится.  

Я развернула конверт. Сумма — примерно столько, сколько стоили продукты.  

— И как это понимать? — спросила я, держа купюры на ладони.  

— Она не умеет извиняться. Ты же знаешь.  

В тот же вечер Маша спросила, глядя на конфеты:   

— Бабушка купила? 

Дмитрий кивнул.  

— Скажи ей спасибо, — добавила я.  

Он взял телефон, чтобы позвонить. Я слышала обрывки: «Да, Таня приняла… Нет, сама не подойдет… Да, понял».  

Когда вернулся, лицо было спокойным.  

— Больше не придет без спроса. И ключей не просит.  

— Хорошо, — ответила я, чувствуя облегчение от того, что конфликт разрешился.