Сын, как тебе не стыдно? – свекровь любила только дочь, а мой муж был обязан помогать

Гости уже рассаживались, звучали первые тосты. Свекор Николай смотрел в окно, а свекровь Галина держала на коленях какой-то свёрток. Моя подруга Катя подскочила ко мне. 

— Ты только взгляни! — прошептала она. — Я сперва решила, это часть декора. Гладиолус и какая-то сухая ветка. 

— Не стоит обращать внимания, — отозвалась я, поправляя фату. 

Хотя их «присутствие» было формальностью. Они сидели с каменными лицами, будто отбывали повинность. Ни улыбки, ни тёплого слова. 

Впервые Николай заговорил, когда мы вышли из загса, стоя в тени раскидистого дуба. 

— Ну, желаем всяческих благ, — пробормотал он. 

— Спасибо, отец, — сухо кивнул мой новоиспечённый супруг Сергей. 

— Мы, вы уж извините, без презента, — тут же вставила Галина. — Сейчас такие трудности, Сашенька на первом курсе, мы её всеми силами поддерживаем. Вы уж нас поймите. 

— Безусловно, — вздохнула я. — Мы особо и не рассчитывали, потому всё скромно устроили. 

Мы с Сергеем ни о чём не просили. Всё оплатили сами, желая простой, но искренней церемонии. 

— И правильно делаете, — оживилась Галина. — Зачем эти бессмысленные траты? Фотографы, украшения… Намного разумнее копить на жильё. 

Стоило ли упоминать, что у меня уже есть своя квартира, доставшаяся от деда? Решила промолчать, не желая выглядеть высокомерной. 

С того дня я твёрдо решила держать дистанцию. Не ссориться, но и не впускать слишком близко. 

— Ну, как тебе мои родные? — спросил Сергей за завтраком на следующее утро в нашей кухне. 

Я ответила честно: 

— Знаешь, лучше честное безразличие, чем фальшивая близость. 

— Эх, могла бы и попробовать найти с мамой общий язык, — он усмехнулся. 

— С какой стати? Чтобы потом она учила меня, как жить? Пусть считает меня необщительной. Так спокойнее. 

Рождение сына ничего не перевернуло. Галина навестила нас спустя несколько недель. Её презентом стала баночка варенья и потрёпанный журнал о материнстве полувековой давности. Позже я приспособила его под подставку для кружки. 

Её «забота» выражалась в селфи с внуком для соцсетей. Она наведывалась пару раз в месяц, сидела ровно час и затем заявляла: 

— Всё, мне пора, у Саши дела. 

Я перестала удивляться. Сначала — отсутствию помощи с нашей свадьбой. Потом — полному безразличию, когда я, сидя с малышом, осталась без работы, а наша стиралка сломалась. А потом — спокойной реакции Сергея на всё это. 

— Они такие. Просто не жди ничего, — твердил он. 

— Я и не жду. Я просто не понимаю этой логики. Дочь — всё, а сын — сам по себе. 

Контраст с моими родителями был разительным. Они не лезли с советами, но, узнав о беременности, просто перевели нам деньги. Купили именно ту коляску, которую я хотела. 

Дело было не в деньгах, а в том самом участии. И чем явственнее становилась разница, тем крепче я выстраивала свою границу. 

Прошли годы. И тут новость о свадьбе младшей сестры Сергея, Саши. Судя по восторженным сообщениям в общем чате, ей теперь устраивали пышнейшее торжество. 

— Ты видел? — спросила я, листая фотографии шикарного зала. — Дорогущий ресторан, ведущий, оркестр. 

— Не хочу даже смотреть, — буркнул Сергей. — Отец уже сказал — всё только самое лучшее. 

— И откуда у них «самое лучшее»? Где оно было, когда нам на лекарства для сына не хватало? 

Сергей лишь молча пожал плечами. 

Зал и правда был роскошным. Мы подарили конверт. Для нас тридцать тысяч были значительной суммой. Саша, сияя, приняла его и обняла нас. 

Разразилось всё за ужином. Галина, украдкой заглянув в конверт, ахнула. 

— Тридцать? — прошипела она с негодованием. — Сергей, это же твоя родная сестра! Как тебе не стыдно? 

— Мам, у нас сейчас не лучший период. Мы отдали больше, чем могли. 

— Не оправдывайся! Мы вот как-то справляемся! Позор!

— А вы что нам подарили на нашу свадьбу? — вмешалась я. — Если память не изменяет, ничего. 

— Что за сравнения! Сын — мужчина, он сам должен всего добиваться! А дочь нуждается в поддержке! 

— То есть ваша любовь измеряется в денежном эквиваленте и зависит от пола ребёнка? 

— Девушке в этом мире всегда тяжелее! Да вы ей ещё и должны были помочь! 

— Может, он и мужчина, — отрезала я. — Но раз ваша помощь — это лишь слова, то и он никому ничего не должен. 

Галина побагровела. 

После этого общение с нами почти прекратилось. Мы разницы особо не заметили. Каждый был занят своим делом: Сергей — работой, я — сыном и своими проектами. Главное — никто не выдвигал нам бесконечных требований и не оценивал каждый наш шаг.