Тебе не нужен инвалид, - мать не хотела, чтобы я забирал слепую жену из больницы

В Диану я влюбился с первого взгляда. Я сразу же понял, что она – человек, которого я искал всю свою жизнь.

Только мама не разделила моих чувств. Уже в день знакомства она четко дала понять, что не примет мой выбор. Диана казалась ей каким-то недоразумением.

Когда я заикнулся о том, что мы с Дианой подаем заявление в ЗАГС, мама вообще перестала скрывать свою ненависть.

- Если ты женишься на этой, то никто из нашей родни не придется на свадьбу, - заявила она.

Я понимал, что может быть скандал. Поскольку я не хотел ругани, я предложил Диане тихо расписаться и не устраивать никаких празднований. Невеста согласилась.

Мама долгое время думала, что мы с Дианой сожительствуем, поэтому не устраивала никаких сцен. Мы же с Дианой жили своей жизнью, строили планы.

Через полгода после свадьбы Диана легла в больницу. Ей нужно было сделать операцию на глаза, потому что с ними были проблемы.

У многих подобные манипуляции проходят хорошо, легко. но моя жена стала исключением. Она попала в тот 1%, у которого возникают осложнения.

В результате Диана ослепла. Это стало настоящим ударом для меня. Переживаниями мне хотелось с кем-то поделиться. И как раз рядом оказалась моя мама.

Она зашла ко мне в гости, увидела, что Дианы нет. И я ей рассказал, где моя любимая, что с ней случилось.

- Хорошо, что ты не успел связать с ней свою жизнь, жениться. Так бы сейчас искал пятый угол.

Я сказал маме, что мы женаты уже полгода. И эта новость привела ее в бешенство.

- Ты с ума сошел? Ты обманул всю родню! Как мне теперь людям в глаза смотреть?

Про здоровье Дианы мамы не спросила никаких подробностей. После некоторых причитаний она вообще ушла. Мне показалось, что больше у нас не будет разговоров о моей супруге.

Но только на следующий день я встретил маму в больнице. Она выходила из палаты Дианы.

- Что ты здесь делаешь? – спросил я.

- Сок принесла жене твоей, пирожные. Что в этом такого?

Я бы все понял, если бы у мамы и Дианы были нормальные отношения. Но в конкретном случае этот визит показался мне странным.

Я пошел в палату к Диане. Жена была в нормальном настроении. Она сказала мне, что мама только гостинцев принесла ей, поговорила с ней ни о чем.

Потом мама еще несколько раз приходила к Диане. Это было странно, потому что она не устраивала скандалов, не унижала мою жену.

Через две недели никаких улучшений у Дианы не было. Зрение к ней не вернулось. Но врачи все равно стали готовить супругу к выписке. Об этом узнала моя мать.

Она тут же примчалась в больницу, стала требовать, чтобы Диану дальше держали в казенных стенах. Мне же она велела не портить себе жизнь, разводиться с инвалидом. Естественно, я делать этого не стал. У меня даже мыслей об этом не было.

Пока я помогал жене собраться, в больницу приехала Лидия Петровна, мама Дианы. Она тут же накинулась на меня, стала обвинять меня в эгоизме.

- Ты бросить мою дочь решил? Почему ты с ней обращаешься так, словно она – вещь?

Мне с трудом удалось убедить тещу, что я никого не оставляю и не бросаю. Оказалось, что моя мама уже позвонила Лидии Петровне и ввела ей в уши то, что я подаю на развод.

- Лучше помогите мне вещи Дианины собрать, чтобы домой ехать, - попросил я. – Я сам буду долго возиться, а у Вас лучше получится все сделать.

Через два часа мы были дома. Я устроил быт, наладил все, чтобы жене было комфортно. Я понимал, что мне предстоит работать одному, содержать семью.

Несколько недель жена не видела ничего. А в одно утро она меня разбудила и сказала, что видит очертания предметов. Каким же это было счастьем!

Постепенно зрение у Дианы стало восстанавливаться. Через полгода она уже могла сама ходить на улицу, в магазин. Оно не стало идеальным, но слепой мою супругу никак нельзя было назвать.

Моя мама так и не помирилась с Дианой. Она продолжила считать ее врагом, а еще пробовала меня настроить против жены.

Когда я отказался общаться с мамой, она переключилась на тещу, пыталась ей внушить, что я собираюсь бросить Диану. Но только Лидия Петровна все поняла правильно. Она заблокировала номер моей мамы, чтобы она не могла до нее никак дозвониться.