Тесть учит внука, как обманывать родителей – в этом он, видимо, мастер

Мой тесть Николай Петрович всегда считал себя стратегом. Бывший военный, он и пенсию превращал в шахматную партию: «Сэкономил на лекарствах — купил внуку конструктор». Мама моя, его бывшая соседка по даче, называла его «пройдохой»: мол, умеет вывернуться из любой ситуации. Когда мы с Ирой поженились, он въехал к нам временно после смерти жены. Шесть лет спустя «временное» стало постоянным.  

Первые годы я терпел. Пока он не взялся за воспитание моего сына Миши.  

Все началось с мелочей. Как-то раз Миша вернулся из школы, сунул мне дневник:  

— Пап, распишись здесь. Дедушка сказал, что можно не показывать маме.  

Я открыл страницу: тройка по русскому.  

— Зачем скрывать?  

— Дедушка говорит, мама расстроится. А мы же не хотим ее расстраивать?  

Я поговорил с Николаем Петровичем. Он сидел в своем кресле, поправляя очки:  

— Тактичность, сынок. Женщины нервничают из-за ерунды.  

Потом было «дело с пирожными». Ира испекла к празднику торт, велела не трогать до вечера. Застаю Мишу на кухне: он аккуратно отламывает кусок.  

— Дедушка научил, как незаметно отрезать, — признался он. — Говорит, если края ровные, мама не заметит.  

Я взорвался. Николай Петрович, услышав шум, вышел из комнаты:  

— Ты чего ребенка пугаешь? Он же деликатес оценить хочет!  

— Вы учите его воровать?  

— Воровать — это у бандитов. А мы… смягчаем конфликты.  

Кульминация наступила в прошлую субботу. Ира уехала к подруге, я зашел в комнату Миши — он что-то быстро прятал под учебник.  

— Покажи.  

Он вытащил смятый лист: двойка по математике.  

— Дедушка велел сказать, что потерял контрольную работу. А новую можно написать за выходные.  

Меня затрясло.  

Николай Петрович смотрел телевизор, когда я вручил ему листок.  

— Объясните.  

— Ну и что? Исправит — и нет проблемы.  

— Вы учите его врать!  

Он щелкнул пультом, выключив звук:  

— А ты в его годы не врал?  

— Врал. И помню, как стыдно было, когда папа меня уличил.  

Тесть поднялся, кости хрустнули:  

— Миша не должен чувствовать стыд. Мы его защищаем.  

— От чего? От ответственности?  

На следующий день я позвал Мишу в гараж. Он думал, что будет наказание, но я поставил перед ним старый мотор от мотоцикла.  

— Разбери.  

— Зачем?  

— Хочу понять, как ты мыслишь.  

Он ковырялся в деталях час, я наблюдал. Потом сказал:  

— Почему не спросил, где отвертка?  

— Думал, сам найду.  

— Вот видишь. Когда скрываешь проблему, тратишь время на ерунду. А мог бы сразу попросить помощи.  

Вечером за ужином Миша вдруг сказал:  

— Мам, я получил двойку. Но папа и я уже чиним мотор, и я понял дроби.  

Ира удивилась. Николай Петрович покраснел.  

Сейчас тесть реже вмешивается в воспитание. Иногда застаю его за разговорами с Мишей:  

— Вот, смотри: если честно сказать, мама поможет. А если соврать…  

— …придется чинить самому, — заканчивает мысль внук.  

Вчера Николай Петрович принес торт. Тот самый, с «ровными краями».  

— Сам испек. Думал, Ира устала.  

— А пирожные тоже сам? — улыбнулась она.  

Он заерзал, потом хрипло рассмеялся:  

— Ладно, попался.  

Миша теперь приносит дневник сразу обоим. Даже с тройками. А я иногда ловлю себя на мысли, что Николай Петрович, хоть и «пройдоха», но наконец-то понял: честность — тоже тактика. Только долгая.