- Ты к нам не приезжай больше, - сказал я на прощание матери, когда она отказалась переписывать на меня дом бабушки

Моя мама никогда не останавливалась у нас больше, чем на несколько дней. Она всегда говорила, что хороший гость побудет только два дня, а на третий соберется и уедет.

В этот раз мама приехала не на пару дней, а на неделю. Ей хотелось не только со мной, моей женой Викой и дочкой Настей пообщаться, но и навестить свою двоюродную сестру. Мы не были против.

Я встретил маму на вокзале в день ее приезда, отвез к нам домой.

Первые два дня она была с Настей, играла с ней, гуляла. По вечерам мы собирались все вместе, ужинала, болтали.

И на одной из таких посиделок мама завела не очень приятный разговор. Коснулся он наследства и недвижимости.

- Леша, я решила с вами поговорить по поводу бабушкиного дома, - сказала мама. – Я решила оформить его на одного из своих внуков. Я понимаю, что этот дом уже старый, что он разваливается. Но все равно он стоит каких-то денег, поэтому ценность имеет. Так вот, я решила, что дом будет записан на Толика.

 - На Толика? – удивился я.

Толик – старший сын моей родной сестры Оли. Ему недавно исполнилось 16 лет. У Оли есть еще двое детей.

Когда Оля только выходила замуж, мама продала квартиру, которую после себя оставил ее свекор. Вырученные деньги она отдала молодой семье, чтобы Оля и ее муж могли купить хотя бы однушку.

В то время я был подростком, не придавал особого значения разным квартирным делам. Мама тогда еще говорила, что есть дом бабушки, который она унаследовала, который она перепишет на меня, когда у меня появится потребность в жилье.

Когда я вырос, я женился на Вике. Она от государства получила квартиру, потому что была сиротой. В ней мы стали жить вместе. Потом у нас родилась Настя.

С того момента я стал думать о том, как обеспечить чем-то дочку, как получить какое-то подспорье. И я вспомнил про дом бабушки, о котором говорила мать. О нем я с ней завел разговор, когда однажды был у нее в гостях.

- Чего ты, сынок, привязался с этим домом? – спросила у меня мама. - Тебе и твоей семье есть, где жить. Поскольку нет проблем с жильем, то и не надо вспоминать про бабушкин дом.

Я тогда не стал развивать тему, чтобы не поругаться.

В этот же раз мама сама стала говорить о доме. И решение ее показалось мне несправедливым. Я сразу же напомнил матери, как она обещала переписать дом бабушки на меня.

- Сынок, я когда-то пообещала своей маме, что перепишу ее дом на первого внука. А первым родился Толик. Ему родители не могу помочь с жильем, а необходимость в нем скоро появится. Надо помочь парню.

Моя жена молчала и не вмешивалась в разговор. Я только видел, как она напряглась. Заговорила со мной она на тему дома, когда мы остались наедине.

- Я не понимаю твою маму, - сказала Оля. – Она тебе обещала дом, поэтому должна была переписать его на тебя. Мне кажется, что для твоей мамы мы – люди второго сорта. Не думаю, что ей нужно к нам приезжать еще.

Я боялся себе признаться в том, что жена права. Но и поспорить с чем-то из сказанного было невозможно.

Когда мама уезжала, я проводил ее до вокзала. По пути мы то молчали, то какие-то праздные темы обсуждали. А вот на перроне я решил поговорить с мамой серьезно.

- Мама, ты знаешь, меня напрягает ситуация с домом. И Вике не очень понравилось, что ты нашу дочку оставила без ничего, а Толику - целый дом.

- Я просто выполняю бабушкину волю.

- Но ты мне другое обещала, когда квартиру деда продавала и отдавала деньги Оле.

- Тогда время другое было, я не знала, как сложится жизнь дальше.

- Ты к нам не приезжай больше, - выдавил я из себя. – Вика не очень хочет тебя видеть из-за того, что ты так поступила.

- Ты из-за какого-то дряхлого дома от матери решил отказаться? Не стыдно тебе?

- А тебе, мама, не стыдно? – спросил я.

На этой ноте мы попрощались. Мама уехала к себе домой, я вернулся к жене.

С Викой мы старались больше не вспоминать тему дома. Нам неприятно было говорить о ситуации, которая сложилась.

Мама так и не звонила больше. Она обиделась на меня, решила, что не стоит больше общаться.

Я ее обязательно навещу в ближайшее время, но извиняться и приглашать к себе не буду. Не хочу травить душу себе и жене с дочкой.