- Ты не будешь мне в этом доме ставить условия! - орала на меня свекровь

-  Сколько это будет еще продолжаться? – спросила я у мужа. – Твоя мама не только поучает меня, она еще и без стука в нашу комнату вламывается!

- Не кричи, - сказал Марк. – Ты понимаешь, что мама просто переживает? Она хочет сделать, чтобы нам было лучше.

- Она нас контролирует. И тебе, как я вижу, это нравится. Когда я тебе предлагала снять квартиру, ты говорил, что не стоит этого делать, не нужно тратить деньги. А вмешательство в нашу жизнь ты готов терпеть. И ты глаза закрываешь на то, что твоя мама вечно недовольна, что она называет меня отвратительной хозяйкой. Я хочу жить по своим правилам!

В этот момент в нашу с мужем комнату ворвалась свекровь. Тамара Григорьевна в очередной раз подслушала наш разговор. И она уже была готова вставить свои пять копеек.

Я посмотрела на мужа. Марк молчал. Я поняла, что на мою сторону он не встанет, поэтому решила уйти. Об этом я сообщила.

- Поживу у родителей, пока ты решение какое-то примешь, - сказала я.

После этого я оделась и ушла. По дороге я позвонила маме и папе, сказала, что поругалась с мужем. Они сказали, что будут меня ждать.

Все начиналось неплохо. Когда я выходила замуж за Марка, я радовалась, что не нужно брать ипотеку. У мужа была своя квартира, которую ему подарили родители.

Сами Тамара Григорьевна и Виктор Игоревич жили в пригороде. Но только они перебрались к нам, как только мы поженились.

А вот свекровь никак не могла оставить меня в покое. Она во все вмешивалась, говорила, что я не так мою посуду, что у меня вечно везде грязно.

Я терпела долго. Но в последние месяцы мне стало особенно тяжело. Я не могла больше сдерживаться, когда Тамара Григорьевна мне что-то говорила. И я ушла к родителям.

Мама встретила меня на остановке, мы с ней вместе дошли до дома. Отец к тому моменту приготовил ужин.

Мы пообщались, договорились с родителями, что я пока что поживу у них. Потом я отправилась в свою комнату, стала отдыхать.

Около 11 вечера в дверь позвонили. Это пришел Марк. Мама спросила у меня, пускать его или нет. Я не стала отказываться от общения с ним.

Муж зашел ко мне, стал рассказывать, что поговорил с мамой, попросил ее быть мягче.

Это было правдой. Я заметила, что свекор в последнее время стал каким-то вялым, слабым. Я сказала супругу, что все понимаю, но не хочу терпеть нападки свекрови.

Тогда мы договорились, что пока Виктор Игоревич будет лечиться и восстанавливаться, я поживу у родителей.

- А потом уже будем думать, как нам быть, - сказал Марк. – Я понимаю, что нужно жить отдельно от родителей.

Потом мы все вместе попили чаю, поговорили. Когда Марк ушел, папа сказал, что он – отличный парень, которому нужно дать время. И я решила не торопить события.

Через пару дней Виктора Игоревича положили в больницу, а потом и прооперировали. Состояние у него было не особо хорошим, но жизни его ничего не угрожало.

Марк утром и вечером ездил к отцу. Я тоже навещала свекра, разговаривала с врачами, медсестрами. И тем самым я расположила свекровь к себе. Тамара Григорьевна через меня узнавала о состоянии мужа, благодарила меня за внимание.

- Мама, мы хотим жить отдельно, - сказал Марк. - И вам с отцом нужно определиться, будете вы жить в городе или у себя в доме.

- А вы куда пойдете, если мы останемся?

- Мы будем снимать квартиру в этом случае, - сказал Марк. – Только так мы сможем остаться в нормальных отношениях.

В итоге мы свою квартиру уступили свекрам. Нечего им делать в пригороде в их возрасте.

На расстоянии нам удается сохранять с родителями мужа нормальные отношения. Я даже в гости не против к ним прийти или принять их у себя.