- Ты же всегда что-то теплое дарила, - сын и невестка продавали мои подарки, а потом возмутились, что я стала преподносить деньги

- Добрая ты, Катя, - сказала мне соседка. – Все своим детям отдаешь, а они ничего не ценят.

 Я с удивлением посмотрела на Люду. Мне не было понятно, о чем вообще она говорит. Да, я дарила на все праздники подарки Миле и Саше, но только сны и невестка с благодарностью принимали мои презенты.  И об этом я соседке сказала.

- Перестань ты! Я сама лично видела твой сервиз на онлайн площадке нашего города. Его твоя Мила выставила. И цену она за него такую высокую поставила. Думаю, что она решила подзаработать на раритетной вещи.

Я быстро попрощалась с соседкой и ушла домой. Не хотелось мне, чтобы она видела мои слезы. А они на самом деле проступили у меня на глазах.
Когда я оказалась дома, я зашла в Интернет, нашла тот сайт, о котором говорила Люда. И там я увидела тот самый сервиз, который в прошлом месяце подарила сыну и невестке.
Я открыла профиль Милы. А там было множество объявлений о продаже вещей. И в них я узнала свои подарки. Что-то было актуально, а какие-то вещи были проданы и за хорошие деньги.
Мне стало не по себе. Дети знали, что я от всей души дарю эти вещи. Но они, как оказалось, не ценили их, видели только возможность обогатиться.
Я хотела сразу позвонить сыну, но решила, что лучше лично обсудить происходящее. И в выходные я отправилась в гости к детям, позвонив предварительно и сказав, что хочу с внуком побыть. А к Сереженьке меня всегда пускали, чтобы я побыла с ним, провела время.

Сначала все было нормально. Мы разговаривали, пили чай. Потом я играла с Сережей. Невестка и сын в это время занимались своими делами.
И лишь потом я завела разговор о подарках. Я прямо спросила, почему на продажу выставляются те вещи, которые я дарю.

- Мама, ты понимаешь, - начал сын, - мы посоветовались и решили, что так будет лучше для нас.
- Екатерина Владимировна, – сказала Мила, - мы Вам очень благодарны за все подарки, что Вы делали и делаете. И какие-то мы оставили, потому что они подходят нам. Но есть вещи, которые не вписываются в наш интерьер, а место занимают. И мы решили, чтобы не выбрасывать их, продавать. Так они послужат другим людям, а мы деньги получим за них. И их мы потратим на то, что нам на самом деле нужно. Например, в прошлом месяце мы оплатили кружок для Сережи. Это же полезно для его развития, правда?

Я поняла, что только деньги в моих вещах видела невестка. Уверена, что это она надоумила моего сына продавать мои подарки. Саше такое никогда бы в голову не пришло. Он умеет ценить память.
Я сказала, что мне пора, что провожать меня не надо. Я бы могла высказать все, что думаю, но решила не делать этого. Не хотелось мне портить отношения с близкими.

Дома я много думала о случившемся. Решение ко мне само по себе пришло: нужно дарить деньгами. Так Мила и Саша будут покупать то, что им в текущий момент необходимо.
Тогда ближайший праздник был Новый год. И я приготовила два конверта. В один и в другой я положила одинаковые суммы. Мне показалось, что сыну и невестке хватит столько на их холтелки.
Когда я пришла в гости к детям и вручила свои подарки, меня поблагодарили. Но в тот раз никакого разговора не состоялось. Мила и Саша решили, что такая акция будет разовой.
Но и на следующие праздники я преподносила деньги. После своего дня рождения мой сын не выдержал.

- Ты же всегда дарила что-то теплое, - сказал Саша. – Почему ты сейчас даришь деньги? Как-то приятнее было получать шерстяные носки или нечто подобное.

Мила кивала головой. Она была согласна с этим, но только мне не хотелось, чтобы подарки, которые я выбирала с душой, расходились по незнакомым людям за деньги.
В то же время слова сына как-то задели меня. И я решила, что к деньгам буду прилагать какую-нибудь безделушку, выбранную с любовью.
И такой компромисс всем пришелся по душе. Я смогла вкладывать частичку себя в подарок, но при этом всегда угождать детям, ведь деньги прилагались в любом случае.
Уже  сейчас Мила и Саша привыкли к моим подаркам. И старые объявления они удалили. Сервиз тот, который был так дорог мне, они решили не продавать. Это приятно, но за остальные вещи как-то обидно.