Узнала, что муж изменяет, и уехала с ребенком куда глаза глядят

Ноги подкашивались, когда я вывалилась из такси. Серпантин, лихач-водитель, не признававший тормозов... Прислонилась к фонарному столбу, глотнула теплой воды из помятой бутылки. Точно, последний раз еду куда-то с Мишкой одна. 
 
— Мам, ты как? — сын, не знавший, что такое укачивание, смотрел с тревогой. 
 
— Жива, зайка. Сейчас отдышусь — и в номер. Кондиционер, кровать, тишина... 
 

Этот побег не планировался. Просто вчера, глядя, как муж ворочается на диване перед футболом, я физически ощутила, что не переношу его. Надо было уехать. Куда угодно. Билеты купила быстро. И вот я здесь, в гостевом доме. 
 
Едва бросила сумку на кровать в номере, как услышала стук. 
 
— Ой, привет! Я Оля! — на пороге стояла улыбчивая, полноватая девушка. — Вы новенькие? Какой сыночек! Давайте я присмотрю за ним, а потом вы мне поможете? 
 
Голова гудела от дороги, тело молило о горизонтальном положении. 
 
— Спасибо, нет. Миша гуляет сам. Извините. 
 

Оля надула губы, но отступила. Ура! Шторы, кондиционер, подушка... Почему Сергей, когда-то самый родной, стал чужим? То ли после того, как вместо помощи с ремонтом ванной свалил к друзьям "на часок", а вернулся пьяным на рассвете? То ли когда Мишка, в пять лет, рассек бровь на площадке? Я, в панике, звонила мужу: "Скорая едет, но я одна, страшно!". Он буркнул: "Ну довези сама, чего ревешь? Проблему на ровном месте создала". Довела. Держала, когда зашивали. А вечером он глянул на забинтованную голову сына и фыркнул: "Ничего, до свадьбы заживет". 
 
Только начала проваливаться в сон — снова стук. Оля! 
 
— Извини! Совсем забыла! Мы с мужем за продуктами, тебе что захватить? 
 
"Уже на «ты»", — мелькнуло в голове. Но неудобно — люди стараются. 
 
— Оля, спасибо! Просто очень устала. Отдохну — свяжусь! 
 

Она ушла. Тишина! Но ненадолго. Дверь распахнулась — Мишка втащил заплаканную девчушку. 
 
— Мам, помоги! У Кати косичка! Ее мама голову оторвет, если она придет растрепанная! 
 
— Ох... Ладно, горюшко, попробуем. 
 
Заплела косу. Дети с визгом умчались. Сон испарился. Вздохнув, вышла на балкон. Море... и запах дыма. Из-за перегородки выглянула соседка. 
 
— Ой, прости! Мешаю? Я Настя. 
 
— Наташа. Все ок. С сыном тут. 
 
— А я с дочкой — Катей! — Слушай, чего через стену? Вино есть. За знакомство? 
 
— Идем! 
 

Настя оказалась веселой брюнеткой с хитрыми глазами. Уселись за столик. И тут — Оля. 
 
— Девочки, можно к вам? Я больше не могу! — всхлипнула она неожиданно. 
 
— Конечно! — Настя плеснула вина. Оля выпила залпом. 
 
— Мы с мужем приехали отдохнуть, а навязалась его мама — Маргарита Петровна! Бывшая завуч! Вечно: "Оленька, будь приветливее! Оленька, организуй концерт!" Я хочу на пляже валяться! Я имя свое ненавижу! 
 
Настя покачала головой: 
 
— А я бы мечтала о семье. У Кати в графе "отец" — прочерк. Хотя папаша жив-здоров. Просто у него другая, "настоящая" семья. Я была глупой секретаршей, поверившей шефу. Когда забеременела, он "решил проблему" деньгами. Ушла. Ребенка оставила. 
 

Обе замолчали, посмотрели на меня ожидающе. И я выпалила: 
 
— А я узнала, что муж изменяет. Неделю назад. 
 
— Развелись? — ахнула Оля. 
 
— Нет. Не сказала ему. Нашла переписку в его телефоне... Пошлятина. Но Мишке нужен отец, ипотека... Он хорошо зарабатывает. Я не потяну одна. А он, когда я сказала про этот отдых, так обрадовался: "Отлично, хоть вы отдохнете!". Думаю, он сейчас вовсю "отдыхает" с ней. 
 
Настя свистнула. Оля задумалась. Вдруг Настя вскочила: 
 
— Так, хватит ныть! Оля, твоя свекровь — завуч? Знакомь! Скучно ей? Будет занятие! 
 
Через полчаса за столом сидела Маргарита Петровна — строгая, но не чудовище. Вино лилось, разговоры — тоже. Настя ловко подливала комплименты: "Оле так с вами повезло!". Маргарита Петровна, раскрасневшись, вдруг сказала: 
 
— А моему сыну с Олей повезло! Хоть и ворчу... Свекровь тоже ворчала. Доля наша такая. Ой, а вот и мой Витя! 
 

Появился растерянный муж Оли. 
 
— Витек! Женский вечер. Бери Мишку и Катю — на море! И накорми их в кафе! — скомандовала свекровь. 
 
Неделя пролетела. Я не звонила Сергею. Он — тоже. Прощаясь с новыми подругами, Маргарита Петровна обняла меня: 
 
— Дочка, режь. Жить с гниющей раной — хуже. 
 
Я улыбнулась: 
 
— Уже решаю. Маргарита Петровна, а у вас, случайно, нет неженатых сыновей? Хороших? Я скоро буду свободной женщиной.