Всё вам не так, вот и живите отдельно. — Муж не выдержал упреков тёщи и выставил её вещи за дверь

мнение читателей

Мама переехала к нам через месяц после смерти отца. «Ненадолго, пока не придет в себя», — сказала я тогда мужу. Юрий молча кивнул, хотя я знала: он до сих пор помнит, как она назвала его «неперспективным» на нашей свадьбе. Но мама была одна, с пенсией в 12 тысяч, а я — единственная дочь.  

Первые недели все шло терпимо. Мама мыла посуду, изредка гладила Юрию рубашки и читала сказки детям перед сном. Но потом началось:  

— Ножи тупые, — бросала она через стол, толкая тарелку.  

— Ты что, не видишь, что у Дани молочница из-за сырости в квартире? — тыкала пальцем в плечо Юрия, когда он чинил кран в ванной.  

— Надо было инженером работать, как я советовала, а не в такси торчать, — шипела она мне на кухне, пока он спал после ночной смены.  

Юрий терпел. Сначала отшучивался, потом молча выходил из комнаты. Но вчера все перешло черту.  

Мама стояла в дверях детской, пока Юрий пытался уложить трехлетнюю Соню.  

— Не так держишь! — рявкнула она. — Совсем отца из себя не представляешь. Мой Борис хоть…  

Он резко развернулся. Лицо белое, веко дергалось.  

— Вашего Бориса нет, а я еще жив, — прорычал он. — Хватит. Завтра же уезжаете.  

Мама ахнула, я замерла у порога. Соня расплакалась.  

— Юра, подожди… — начала я, но он уже шел в гостиную, хватая мамины чемоданы из-под дивана.  

— Всё вам не так? Вот и живите отдельно.  

Он выставил её вещи на лестничную площадку. Мама рыдала, прижимая к груди фото отца, я пыталась вставить слово, но Юрий грохнул дверью.  

— Ты с ума сошел?! — крикнула я, впервые за десять лет брака.  

— Нет, — он тяжело дышал. — Я просто устал быть гостём в своем доме.  

Мама ночевала у соседки. Утром я отвезла ее в съемную квартиру — маленькую студию, которую нашла еще ночью. Пока везла, она молчала. Лишь у подъезда спросила:  

— Ты тоже считаешь, что я виновата?  

Я смотрела на ее руки — те самые, которые когда-то гладили мои школьные платья и держали меня у груди после операции в семь лет.  

— Ты не виновата, — сказала я. — Ты просто… не смогла остановиться.  

Дома Юрий сидел на кухне с чашкой холодного кофе.  

— Прости, — выдохнул он. — Но я больше не могу.  

Я кивнула, понимая, что не имею права его винить. Ведь я тоже слышала, как она постоянно им недовольна.  

Теперь мы молча делим обязанности: он будит детей, я готовлю завтрак. Иногда Соня спрашивает: «Когда бабушка вернется?» Мы переглядываемся и говорим: «Скоро». Хотя оба знаем — не скоро.  

Вчера зашла к маме. Принесла её посуду и шерстяной плед. 

— Не надо приходить, — сказала она, отвернувшись к стене. — Живите счастливо.  

Как примирить дорогих мне людей? Я не могу предать ни мужа, ни маму. Пока разрываюсь между ними и ищу варианты…  

В рубрике "Мнение читателей" публикуются материалы от читателей.