- Я из-за твоей ночной беготни не сплю, - беременность соседки чуть не разрушила нашу дружбу

Наши соседи Вера и Семен младше нас. Им по 28 лет. С ними мы всегда дружили, общались. Эти люди казались нам приветливыми и жизнерадостными.

Вера всегда была готова остановиться, поболтать. Мы находили общие темы для разговоров, всегда смеялись. Если мне нужно было что-то из продуктов в долг, я всегда шла к Вере. Она меня выручала. И я ей одалживала денег, если молодой семье не хватало до зарплаты.

Мой Денис всегда мой обратиться за помощью в ремонте авто к Семену. А сам он одалживал соседу инструмент или какие-то болты и гайки. Словом, общий язык мы находили.

Мне казалось, что соседская семья счастлива. Что у ребят все хорошо. Но как-то случайно я выяснила, что и у них проблемы есть.

Мы с Денисом растим дочку Настю. Ей 13 лет, она вошла в подростковый возраст. И для нас с мужем наступило непростое время.

- Ой, не могу уже с Настей, - жаловалась я как-то раз Вере. – Совсем она не может свои эмоции контролировать. Что же дальше будет?

- Ладно тебе, - успокаивала меня соседка. – У тебя хорошая девочка растет. Она всегда здоровается, улыбается мне. И даже если есть проблемы, то пусть лучше будут, чем вообще без детей жить. Мы мечтаем о малыше, но никак не получается.

Я поняла, что детская тема для соседки болезненная. И я решила больше не поднимать ее. Но через некоторое время это довелось сделать.

Я стала замечать, что Вера как-то изменилась. Она раньше была болтливой, веселой. А теперь стала загадочной, таинственной.

При первом удобном случае я завела разговор соседкой на тему того, что происходит с ней. И тогда мне Вера призналась, что ждет ребенка.

Я искренне порадовалась за нее, пожелала ей легкой беременности. Потом я с мужем поделилась новостями. Он улыбнулся.

А через некоторое время настроение всей нашей семьи изменилось. Все началось с неожиданного заявления моей дочери.

- Сегодня тетя Вера стала обвинять меня в том, что я с друзьями разрисовала стену в подъезде, - сказала Настя со слезами в голосе. – Но мы не делали этого. Не могла меня соседка видеть с баллончиком краски в руках.

Я понимала, что у дочери сложный период, но знала, что стены она точно не будет разрисовывать. Только вере я не успела ничего сказать, потому что сходить к ней у меня не оказалось времени.

В тот же вечер пришел мой муж с работы и огорошил меня заявлением. Оказалось, что Вера сделала ему замечание за то, что он громко хлопает дверью.

- И с таким возмущением она говорила, что я даже растерялся, - сказал Денис.

Мне от Веры досталось на следующее утро. Она стала отчитывать меня за то, что она не может спать.

- Я из-за твоей ночной беготни не сплю, - сказала Вера. – Ты не ложишься вообще? Когда же ты отдыхаешь?

Я тогда промолчала. Может, соседка была не в духе. Но и потом от меня Вера не отстала. Через несколько дней она пришла ко мне с претензией по поводу того, что я пеку блины.

- Закрывай форточку, если такую пищу готовишь! От вас к нам в квартиру тянется запах, от которого воротит!

- Я могу делать то, что хочу, в своем доме, - вежливо ответила я.

Вера ушла. А вечером, когда Денис был дома, к нам пришел Семен. Он извинился за поведение жены, но все же попросил нас закрывать окна, когда мы готовим что-то  с резким запахом.

- Вера мне весь мозг с этой едой вынесла, - пожаловался сосед.

Мы согласились подстроиться под Веру, но только ради Семена. С самой соседкой мне не хотелось общаться. А вот она со мной довольно активно разговаривала.

Вера все предъявляла мне какие-то претензии. Она даже вспомнила, как три года назад моя Настя с ее мамой не поздоровалась. Это звучало абсурдно!

Потом я как-то перестала  видеть Веру. Оказалось, что она в роддоме. Об этом нам сказал Семен, когда его супруга родила мальчика. Как же мужчина был счастлив. Мы даже стол накрыли, отметили это событие.

Когда Вера выписалась из роддома, я не подходила к ней какое-то время. Но потом мы случайно пересеклись во дворе. И тогда перед собой я увидела прежнюю приветливую соседку. Вера показала мне малыша, дала мне подержать его на руках. Так мы и помирились. А о том, как у Веры бушевали гормоны, мы не вспоминаем.