- Я поеду на море с Петей, а ты будешь мои цветы поливать, - сказала мне свекровь

Когда я пришла с работы, я увидела, что на кухне мой муж не один. Пете компанию составила Антонина Егоровна, его мама.

- Что случилось, Петя? – сразу же спросила я.

Выражение лица мужа говорило само за себя. Он был напряженным, раздраженным. Сам на мой вопрос он не смог ответить. Он лишь перевел взгляд на маму.

- Ладно, я сама скажу, - начала свекровь. – Я поеду на море с Петей, а ты будешь мои цветы поливать. Надо же кому-то за ними ухаживать.

Мне хотелось думать, что я ослышалась. Но Антонина Егоровна несколько раз повторила свою мысль. Тогда я была вынуждена напомнить и ей, и мужу, что у нас медового месяца не было, что на море мы хотели провести время вдвоем.

Я надеялась, что Петя встанет на мою сторону, что он напомнит матери, что он – взрослый и самостоятельный человек, который сам принимает решения. Но  этого не произошло.

- Нам еще раз надо все обсудить и обо всем подумать, - выдавил из себя Петя.

После этого свекровь ушла. Антонина Егоровна была убеждена, что она сломала сына, что он пойдет у нее на поводу.

Когда за свекровью закрылась дверь, я спросила у мужа, чего он хочет. Конечно, он хотел ехать отдыхать со мной.

- Тебе надо поговорить с мамой, объяснить ей ситуацию, - сказала я.

Тогда мы решили, что нужно отправляться к ней вместе. И через пару дней мы пошли к Антонине Егоровне в гости.

- Я столько всего для сына сделала, - стала говорить свекровь, узнав причину нашего визита, - а теперь он должен обо мне позаботиться. Ты молодая, поэтому успеешь еще на море съездить. А у меня, может, последний шанс остался отдохнуть за границей.

- А у Вас подруг нет? – спросила я. – Мы могли бы Вам оплатить путевку, если Вы поедете с кем-то из них.

- Но я хочу ехать со своим сыном. И это не обсуждается!

Петя стал говорить маме о семье, о том, что нам нужно побыть вдвоем. В итоге она обиделась, но сдалась, сказала, что мы можем ехать вместе.

- Но ко мне за помощью не обращайтесь потом, - сказала свекровь, когда мы уходили.

В течение следующих нескольких дней она несколько раз вызывала скорую, а потом звонила нам с Петей. Свекровь жаловалась на здоровье, говорила, что ей нужен нормальный отдых, чтобы стабилизировать давление. Но врачи не находили у нее никаких серьезных отклонений. Я понимала, что так мама Пети нами манипулирует.

В день нашего отъезда свекровь явилась к нам домой. Она была с чемоданом, сказала, что поедет с Петей отдыхать.

- А если ты не согласишься, - обратилась она ко мне, - я позвоню в полицию, скажу, что ты меня обокрала. И кто тебя тогда выпустит из страны?

Петя стал разговаривать с мамой, убеждать ее отказаться от своих затей, от шантажа.

- Тебе не поможет это, потому что я поеду на море со своей женой. Это уже решено. А тебе я могу вызвать такси, чтобы ты с комфортом до дома доехала.

Антонине Егоровне пришлось согласиться, потому что она видела, что ее сын настроен серьезно. В итоге мы смогли уехать на море без приключений.

Когда мы пришли к свекрови, она не предложила нам даже чаю, сказала она, что мы его не заслужили.

Потом Антонина Егоровна стала обвинять меня в том, что я забрала у нее сына, что я настроила его против нее. Петя поспешил за меня заступиться.

- Мама, я сам принял решение ехать отдыхать с женой. И никто не меня не влиял.

- Значит, ты сам по себе неблагодарный такой.

Видеть не хочу вас двоих. И забудьте про мое существование, не обращайтесь ко мне за помощью.

Со свекровью мы не общаемся с тех пор. Возможно, она когда-то оттает, вернется в нашу жизнь. Но пока что ее выбор – держаться на расстоянии. Мы с ним не спорим.