Я в детстве попал в историю, которая научила меня, что друзей нужно выбирать правильно

В детстве я проводил каникулы у бабушки и дедушки. Другого выбора у меня не было, потому что родители целыми днями пропадали на работе, а меня одного оставлять в квартире они не решались, потому что боялись, что я не смогу справиться, если ситуация станет неординарной. Я и не сопротивлялся поездкам за город, потому что там мне было хорошо и спокойно, да и стариков я любил, обожал проводить с ними время.

Многие годы водилось так, что гулял я только по участку, который прилегал к дому бабушки и дедушки. У меня не хватало смелости выйти за ворота, потому что я боялся, что местные ребята будут меня обижать. Я помогал бабушке на огороде, с дедушкой мог играть в шахматы, когда он не был занят никакой домашней работой.

Когда мне было лет 9, я уже стал выходить и гулять по улицам. Тогда я и познакомился с Толиком. Этот мальчик был моим ровесником, поэтому мы с ним быстро нашли общий язык.

То лето мы прекрасно провели. Мне было весело так, как никогда раньше. В следующем году я обещал вернуться. И слово свое я, естественно, сдержал. Мои родители без проблем отправили меня в деревню.

Поначалу все шло нормально. Мы с Толиком ходили на речку, на озеро, также посещали лес. Он прекрасно в нем ориентировался, поэтому я не боялся с ним далеко отходить. Мы могли баловаться, шалить. Нам никто и никогда не делал замечаний, потому что никому мы не причиняли вреда. Только себе я навредил в один злополучный день.

Тогда мы сидели на скамейке и играли в домино. Рядом с нами стояла полицейская машина. Мы прекрасно знали, к кому она приехала. Дело в том, что наш сосед Вася опять напился и начал дебоширить. Он закрылся с супругой в доме, которая и вызвала сотрудников правоохранительных органов. Сосед угрожал, что убьет свою жену, если люди в форме не уедут. Никто не нервничал при этом, потому что все прекрасно знали, что дебошир рано или поздно заснет и не причинит никому вреда.

В один момент Толик у меня спросил, слабо ли мне снять значок с машины полицейских. Я ответил, что могу это сделать. У меня не было на тот момент понимания, чем все это может закончиться, поэтому я так легко согласился.

Я наделся, что полицейские заняты переговорами с алкашом, поэтому не заметят ничего. Но тогда, когда я уже снял значок, один из сотрудников подошел к машине. Он закричал, что я - вор, потребовал немедленно остановиться. Но я не слушал его. Я смотрел на Толика, который жестом мне показал, что нужно бежать. И мы помчались.

Около 15 минут я несся, не останавливаясь. Толик, которому, судя по всему, были привычны подобные нагрузки, скрылся давно. Я даже не понял, когда потерял его из виду.

Когда я добрался до дома, я спрятался в кустах. Сидел я там около часа, чтобы меня не нашли. 

Чтобы скоротать время, я полез в карман, надеясь обнаружить там значок. Но его не оказалось. Я вспомнил, что обронил его около машины полицейских. Мне показалось, что это к лучшему, ведь получается, что я не взял ничего, поэтому и наказать меня не за что. Вечером мне показалось, что эта догадка была правильной. Но уже на утро я понял, что ошибся.

К бабушке и дедушке пришли полицейские, когда я только глаза открыл. Они рассказали моим родным, как я плохо себя вел, какой проступок я совершил. Конечно, бабушка много раз извинилась, сказала, что примет меры.

Потом она зашла в мою комнату, отдала мне кепку. Я только тогда вспомнил, что обронил ее возле машины, с которой пытался стащить значок. Бабуля на меня грозно посмотрела, сказала, что непременно меня накажет. И она сделала это, заставив убрать весь дом.

Дедушка мне посочувствовал. Он сказал, что тоже в детстве шалил, делал то, что запрещали взрослые.

После того случая я задумался. Я понял, что Толику, который все инициировал, не досталось совсем. Он даже не сознался, что он все придумал, что меня он просто подставил. Я с ним перестал общаться, чтобы потом мне не было еще хуже.

Я вынес урок, что друзей нужно выбирать тщательно, что не стоит спутываться с каждым. Теперь я не подпускаю к себе первого встречного, за счет чего, как мне кажется, предупреждаю предательство.