- Здесь пусть стоит, - свекровь поставила фото золовки у нас в квартире

Людмила Николаевна, моя свекровь, очень любила свою дочь. Лиза была для нее чем-то вроде божественного создания.

С золовкой у меня были ровные отношения. Я не могла сказать, что мы дружим. Но и не враждовала с ней никогда.
А вот мой супруг не особо ладил с сестрой. Витя старался с ней не общаться, сильно раздражался, когда приходилось чем-то помогать Лизе.

В очередной раз Людмила Николаевна пришла к нам вечером в будний день. Витя тогда еще был на работе.

- Лиза такой вкусный торт сделала, - сказала свекровь. – Я принесла тебе попробовать.

Я попыталась перевести разговор на другую тему, но Людмила Николаевна всякий раз возвращалась к беседам о дочери.
Потом с работы вернулся муж. А свекровь все так же продолжала хвалить Лизу. Я видела, что Витя держится из последних сил.
Было еще несколько таких визитов. И в один из них Витя не сдержался и сказал маме все, что думает.

- Мне уже надоело про Лизу слушать! Такое ощущение, что у тебя только она на уме.
- А чего ты злишься? Я же хорошо говорю о человеке. А тебе пора уже перестать соревноваться с сестрой. Вы оба по-своему хороши.
- Я и не думал с ней соревноваться.
- Да, но только твоя сестра никогда так не реагирует, если я про тебя ей рассказываю.

Муж хотел еще что-то сказать, но решил промолчать, чтобы не ругаться. Только Людмила Николаевна все равно ушла в расстроенных чувствах в тот раз.

Около недели свекровь не напоминала о себе. Но потом она сама появилась у нас на пороге. Она принесла печенье, предложила попить чаю. У меня же как раз было свободное время, поэтому я пригласила женщину за стол.

- Это печенье Лиза сама сделала. Ты обязательно его попробуй.

Я попробовала сладость, но она показалась мне слегка горьковатой.

- Вкусно?
- Да, - солгала я.
- И я считаю, что вкусно. Лиза вообще хочет открыть кондитерскую свою. Мне кажется, что сейчас всем нужно думать о своем деле. Сколько ты, например, еще на дядю планируешь работать?
- Я пока что не думала увольняться. И бизнес – вещь не для меня.

Дальше свекровь стала спрашивать про Виталика, нашего с Витей сына. Я уже вздохнула, думала, что про золовку мы больше не вспомним. Но и здесь Людмила Николаевна приплела ее.

- Твой как-то поздно стал считать. В 6 лет – это не дело. У Лизы сын с 4 лет читает. А это все по той причине, что она с ним занимается. Тебе нужно более ответственно к этому вопросу подходить.

Хорошо, что этого не слышал Витя. Он бы взбеленился от таких слов. Но радоваться, как оказалось, было рано. Я тогда не подозревала, что ждет нас впереди.

Людмила Николаевна как-то пришла к нам в выходной день. Витя как раз был дома. И ему пришлось слушать о том, какая Лиза современная и продвинутая.

- Она заказала фотосессию для всей семьи, - рассказала свекровь. – Такие красивые снимки получились в студии. Скоро их распечатают и отдадут нам. Но я уже видела их на компьютере. Глаз невозможно отвести! А вы почему фотосессию не устроите для всей семьи?
- Так телефону же есть, - сказал Витя. – Там у нас все фотографии.
- Ерунда! Надо что-то хорошие снимки были!

Людмила Николаевна опять не добилась своего, не смогла нас заставить повторить за золовкой. Но она решила не останавливаться.

В следующие выходные Людмила Николаевна пришла и стала, не разуваясь и не оставляя сумку в коридоре, ходить по нашей квартире.

- Что ты делаешь, мама?
- Ничего. Я смотрю, где будет лучше.

Когда свекровь остановилась около трюмо, она достала фотографию Лизы и ее семьи. Ее она разместила на этом самом комоде.

- Здесь пусть стоит! – сказала свекровь.

Мы с мужем переглянулись. Это было и смешно, и не очень. Витя вздохнул, посмотрел на это все, а потом решил высказать недовольство. Но сделал он это своеобразно.

- Мама, возьми нашу фотографию, - протянул рамку Витя маме. – У сестры должно быть фото моей семьи, раз у нас ее имеется.
- Да как ты смеешь!

Свекровь еще долго кричала, ругалась, говорила, что мы невнимательны к Лизе. Потом она вообще ушла. И несколько месяцев от Людмилы Николаевны мы не слышали новостей никаких.
Сейчас уже свекровь звонит, но особо долго не болтает. Ей не хочется говорить ни о чем, кроме своей дочери.